У нас нет обязательств что-то ухудшить, но есть право это сделать

У нас нет обязательств что-то ухудшить, но есть право это сделать

Максим Медведков о будущем ходе присоединения РФ к ВТО.

С утверждением доклада коммисии по присоединению РФ к ВТО ее работа не закончена. В ближайщее время РФ предстоят масштабные ревизии отраслевых уровней собственного внешнеторгового протекционизма и борьба за устранение барьеров для русского экспорта. Главные роли в этих процессах возьмёт Минэкономики — в ближайшие полгода оно будет в один момент растолковывать бизнесу, о чем договорились с ВТО, и учитывать его пожелания в части защиты национальных производителей.

Белый дом готов забрать защиту законных заинтересованностей бизнеса перед партнерами по ВТО на себя. Параллельно правительство не собирается отказываться от идеи вступления в организацию Таможенного альянса, поведал обозревателю Ъ Петру Нетребе глава коммисии, глава департамента торговых переговоров Минэкономики Максим Медведков.

— Присоединение России к ВТО совпало как с политическим кризисом в самой РФ, так и с острым финансовым кризисом у главных партнеров по переговорам — США и ЕС. Одновременно с этим в более благоприятных условиях, к примеру в 2006 году, для всех сторон присоединение России выяснилось неосуществимым. Из-за чего слабость договаривающихся сторон была более действенной для переговоров?

— Не пологаю, что процесс присоединения зависит от экономических циклов. Для маленьких и весьма уязвимых по отношению к внешнему миру государств, возможно, это и без того, потому, что их процесс переговоров весьма маленький. Количество требований к ним, в большинстве случаев, небольшой, и они смогут больше маневрировать — притормаживать либо ускорять собственный присоединение в зависимости от того, как себя ощущает их экономика.

Мы изначально появились в совсем другой ситуации.

Обстановка определялась тем, что Российская Федерация — громадной и увлекательный торговый партнер. В то время, когда мы вели переговоры по доступу на рынок, в Женеве говорили: Пирог громадной, все кусочки вкусные. Конечно, из года в год роста отечественной экономики, что был значительным практически все последние десять лет, рос и количество претензий к нам.

Реакция переговорной команды и правительства была обратной: чем больше требований, тем меньше отдавать. И в этом смысле отечественные переговоры мало зависели от глобальных экономических процессов, происходящих около.

Действительно, очевидно, наблюдалась зависимость от политических циклов, к примеру от политического цикла в Соединенных Штатах. В канун выборов президента в Соединенных Штатах жизнь в ВТО постоянно замирает. Второе наблюдение: в то время, когда отечественные отношения с США были на низком уровне, то и отечественные переговоры шли не хорошо, в то время, когда отношения теплели, переговоры продвигались намного действеннее и стремительнее.

В чуть меньшей степени мы зависели и от политических циклов в Европе.

— Но политический цикл, в большинстве случаев, также тесно связан с экономикой. Сейчас рынок России был более востребованным для интернациональной торговли?

— Эти политические циклы с экономикой напрямую не связаны — американские президентские выборы проходят каждые четыре года. Во многом политические циклы, воздействующие на переговоры, связаны как раз с этим, а не с финансовый кризисами.

— Кстати, незадолго до церемонии подписания итоговых документов прошел слух, что Российская Федерация и США смогут воспользоваться 13-й статьей Маракешского соглашения, разрешающей не использовать нормы ВТО во обоюдной торговле из-за пресловутой поправки Джексона—Вэника. В то время, когда Российская Федерация избавится от наследства СССР по иудейскому вопросу?

— Поправка Джексона—Вэника не предмет переговоров в ВТО. Это вопрос политического ответа в США. Потому, что они на сегодня поправки не отменили, то вправду нормы ВТО не будут использоваться в торговле между Россией и США до ее отмены. Но они смогут это сделать достаточно скоро, и тот ориентир, что на данный момент обсуждается,— весна следующего года.

В полной мере быть может, что до завершения формальных процедур присоединения России к ВТО эта поправка будет отменена и ничего по большому счету не случится — в торговле с США мы сходу перейдем на правила ВТО.

— Другими словами до ратификации документов ВТО Федеральным собранием и Госдумой РФ?

— Да, это возможно.

— С утверждением министерской конференцией ВТО итогового доклада коммисии по присоединению России работа вас и вашей команды переговорщиков завершилась?

— Вряд ли. Ближайшая задача подготовить ратификацию подписанных в Женеве документов в парламенте. И нам предстоит трудиться уже переговорщиками с Советом и Госдумой федерации, растолковывать что к чему и защищать эту позицию. Это громадная работа, и я не пологаю, что она окажется несложной.

Нам нужно растолковать бизнесу, о чем мы договорились. Нам нужно без шуток подготавливаться к участию в работе ВТО — и с ведомствами, и с бизнесом, в первую очередь по устранению барьеров для отечественного экспорта. Так как мы для этого присоединяемся. Необходимо определиться с мерами по доступу услуг и товаров, по которым у нас имеется возможность для маневра. К примеру, в рамках ВТО мы имеем право ввести 50-процентную квоту на участие зарубежных банков в совокупном капитале русском финансовой системы.

Предстоит еще договориться с ЦБ и банковским сообществом, будем ли это делать на данный момент либо нет. В случае если мы решимквоту не вводить, а часть зарубежных банков превысит 50-процентный барьер, то мы должны осознавать, что в случае если когда-то захотим ее ввести, появится неприятность — что делать с перерасходом. Не национализировать же.

Таких элементов, где нам необходимо выбрать линию поведения и осознать, что мы должны делать, довольно много — по большей части в сфере одолжений и по системным вопросам. Приблизительно треть ставок пошлин по отечественным обязательствам в ВТО выше используемых на данный момент в Таможенном альянсе. Нам необходимо с Белоруссией и Казахстаном решить, какие конкретно ставки мы желаем использовать.

— Российская Федерация опоздала сделать таковой выбор на более раннем этапе?

— Нет, мы же вели переговоры, а сейчас должны решить. взглянуть на еще один горизонтальный пример. на данный момент доступ зарубежных компаний ограничен в девяти секторах. Но можем вводить ограничения по доступу в других — практически полста. Появляется вопрос, желаем мы это сделать либо нет? В случае если желаем, то нам необходимо эту позицию организовать, безотлагательно.

Вряд ли стоит ожидать момента, в то время, когда мы совсем формализуем собственный членство в ВТО.

— Но поиск таких ответов в разгар выборов президента может вызвать нерациональное поведение участников рынка…

— Это полностью отраслевой диалог. Вопрос, желаем ли мы больше защиты либо желаем покинуть ее на прошлом уровне, необходимо решать в отраслей экономики, не смешивая его с политикой. Ответ о степени защиты должны дать профильные ведомства и бизнес.

В случае если от них поступят предложения об повышении планки защиты, ответ должно приниматься через трансформацию соответствующих правовых актов.

Ясно, что трубопроводный транспорт останется закрытым для зарубежного участия, а что делать, к примеру, с рынком юридических одолжений? Мы имеем возможность перемоделировать данный рынок так, дабы сократить возможность участия зарубежных юристов в ведении определенных дел на территории РФ. Отечественные обязательства это разрешают. Но юридическое сообщество само должно решить — а необходимо ли вводить такие ограничения.

Так же как и их клиенты, бизнес также должны решить, желают ли таких ограничений доступа зарубежных юристов либо нет.

— В какой срок вы желаете определиться?

— У нас имеется полгода. Но определяться должны не мы — правительство либо Министерства экономики. Мы скажем о отечественных возможностях и организуем переговоры с ведомствами и бизнесом, а уже по результатам таких консультаций должно быть отыскано ответ. Если они не решат этого на данный момент, то, возможно, смогут это сделать и через пять-десять лет. По причине того, что у нас нет обязательств что-то ухудшить ко дню присоединения, но имеется право это сделать.

В случае если мы желаем этим правом воспользоваться — необходимо воспользоваться.

— А у вас нет личных замыслов покинуть государственную службу?

— Работа, которой я занимаюсь, весьма увлекательная. В любом случае я буду решать данный вопрос, в то время, когда доведу эти дела до конца и Российская Федерация уже формально станет участником ВТО.

— Сейчас вы неоднократно упоминали, что с момента официального вступления в ВТО наши партнеры будут вынуждены отказаться от нетарифных барьеров доступа русских услуг и товаров на собственные рынки. Это случится машинально либо России предстоит обосновывать собственные права в каждом отдельном случае, применяя механизм разрешения споров? Какие конкретно претензии по доступу русских услуг и товаров на рынки партнеров по ВТО смогут разбираться по механизму разрешения споров в данной организации уже в скором будущем?

— Что-то случится машинально. Приведу пример: ЕС использует квоты в отношении ввоза русском стали. Со дня присоединения эти квоты должны быть отменены, и нам уже заявили, что партнеры отыщут метод, как эти меры отменить. Но в отношении вторых собственных барьеров тот же ЕС говорит нам, что вычисляет их соответствующими стандартам ВТО.

Так, в течение многих лет мы вели тяжелый разговор с Еврокомиссией по энергокорректировкам. В рамках антидемпинговых процедур еврокомиссия отказывалась использовать русского цену источников энергии, в первую очередь газа, при расчете издержек. Для расчетов использовали суррогатные стоимости, по которым данный газ брали европейские производители и на данной базе вводили антидемпинговую пошлину.

Мы разбирали эту обстановку по косточкам, но уже давно нам сотрудники заявили, что эти пошлины не отменят. Мы же думаем, что отечественные цены на источники энергии соответствуют нормам ВТО. Возможно, не так долго осталось ждать мы встретимся в суде ВТО.

— А вдруг посмотреть на восток. У Китая сейчас действуют твёрдые заградительные меры в отношении последовательности государств, а также России, в сфере синтетических каучуков. Будет ли Российская Федерация получать их смягчения либо отмены, применяя инструменты ВТО?

— на данный момент завершаем анализ на предмет соответствия этих мер обязательствам Китая перед ВТО. До тех пор пока однозначного ответа нет, и для его поиска нам необходимо время. Возможно, полтора-два месяца.

К тому же раньше сентября предпринять практические шаги мы не можем.

В прошлом мы на эту проблему не обращали внимания по одной несложной причине — у Китая не было обязательств перед Россией. Исходя из этого формально не было и оснований потребовать от Китая трансформаций этих мер, как, фактически, и у Китая не было оснований потребовать трансформации отечественных мер, каковые Китай может принимать как дискриминационные. Нам легко необходимо пройти часть пути на предмет определения соответствия торговых барьеров нормам ВТО, а уже позже принимать ответ, что делать дальше.

В случае если Китай вел себя не в соответствии с нормами ВТО, то мы будем говорить с китайскими партнерами, и, быть может, если не отыщем неспециализированного ответа и в случае если отечественный бизнес будет в этом заинтересован, тогда отправимся в ВТО.

— Это еще одно возможно вероятное разбирательство в рамках механизма ответа споров ВТО?

— Таких возможно вероятных разбирательств больше 120. Это те преграды, каковые мы квалифицируем как не в полной мере соответствующие правилам ВТО.

— Кстати, как трудится механизм разрешения споров?

— Инициатива обязана исходить от бизнеса. Мы можем подстраховать бизнес. Мы знаем, какие конкретно меры используются, но в случае если бизнес не заинтересован в этом рынке, то нам незачем тратить деньги и ресурсы чтобы отменять преграды, не имеющие экономических последствий для отечественных компаний.

Хорошая схема, которая используется всеми участниками ВТО,— бизнес дает сигнал собственному правительству о проблемах с доступом на рынок партнера, а правительство контролирует достоверность этого сигнала. В случае если правительство убеждается, что торговый партнер вправду нарушает собственные обязательства по ВТО, то оно вступает с ним в консультации. Для таких консультаций отпущен весьма ограниченный период времени.

В случае если мы не договариваемся об отмене барьеров, мы имеем право обратиться в арбитраж ВТО. Он уже в составе коллегии свободных специалистов из государств, не считая ее оппонента и России, примет ответ о том, кто прав, кто виноват. Вероятны и сделок и варианты, в то время, когда на протяжении двусторонних консультаций наш партнер сохранит ограничения, но отправится на уступки в другом секторе.

— А как на такую совокупность разрешения споров будет воздействовать Таможенный альянс России, Казахстана и Белоруссии?

— До тех пор пока права в ВТО будут лишь у России. Их не может быть у Белоруссии и Казахстана до их присоединения к ВТО. В то время, когда они присоединятся, мы сможем ставить вопрос о признании Таможенного альянса как участника ВТО.

Пока же Российская Федерация будет отвечать задействия Таможенного альянса, и если они будут нарушать российские обязательства, мы будем разбираться в ВТО и меры будут приниматься против нас.

Исходя из этого нам очень важно обеспечить исполнение соглашения с Казахстаном и Белоруссией, которое определяет условия отечественного сотрудничества в контексте ВТО. В то время, когда же Таможенный альянс будет членом ВТО, естественным образом эти вопросы перейдут к Таможенному альянсу.

— Разве Таможенный альянс России, Белоруссии и Казахстана может стать участником ВТО?

— Да. И он им станет. Легко для этого необходимо какое-то время.

— Но считается, что экономические альянсы не смогут входить в ВТО.

— Европейский союз — таможенный альянс. Он единственный до тех пор пока альянс, что входит в ВТО. По окончании того как в ВТО вступят Белоруссия и Казахстан, мы сможем претендовать на членство в ВТО уже Таможенного альянса.

— Вы взяли какие-то подтверждения от ВТО, что такое предприятие может оказаться успешным?

— Мы знаем, что это возможно сделать, но понимаем, что будет не просто. ЕС потребовалось более 30 лет, дабы убедить ГАТТ-ВТО признать таможенный альянс в качестве собственного полноправного участника. Еще десять из существующих таможенных альянсов за это не брались — они сделали вывод, что овчинка не следует выделки, по причине того, что критерии ВТО не несложны.

Но отечественный Таможенный альянс маленькой, не 27 государств, и времени на присоединение к ВТО для него потребуется меньше, чем ЕС.

— Все комментаторы присоединения к ВТО сходятся во мнении, что по большей части тарифное регулирование РФ уже давно соответствует нормам ВТО. А как уровень госкапитализма, госрегулирования и господдержки в Российской Федерации отвечает принятым обязательствам и о каких видах господдержки предстоит забыть прежде всего?

— По приблизительной оценке структура господдержки соответствует нормам ВТО на 99%. Вопрос не в госкапитализме. ВТО не запрещает иметь государственной компании.

ВТО не запрещает и обстановку, при которой вся экономика контролируется страной. Истории известны случаи, в то время, когда в ВТО входили страны, где частного бизнеса просто не было. Еще во времена СЭВ социалистическая Венгрия принимала участие в ГАТТ.

Чехословакия была в числе основателей ГАТТ и наряду с этим имела плановую экономику, но во внешней торговле трудилась по тем правилам, каковые были установлены.

Самое основное ограничение ВТО связано с характером субсидий, каковые предоставляет государство компаниям. Но эти ограничения имеют для нас минимальное практическое значение. Так, к примеру, в ВТО запрещены импортозамещающие субсидии. У нас их нет. В тех немногих секторах экономики, где они имеется, мы договорились о переходном периоде.

К примеру, соглашения по автопромсборке предусматривают и импортозамещающие субсидии, и требования по локализации, другими словами приобретение комплектующих русского производства. Все это не разрещаеться ВТО, но мы сможем эти меры использовать до середины 2018 года, что разрешит получить инвестпрограммам полностью. В действительности у нас имеется неприятности лишь с субсидиями по закупке сельскохозяйственной техники и самолетов.

Но мы их переформатируем — они будут предоставляться в соответствии с правилами ВТО. От этого отечественный производитель ничего не купит, но и не утратит. Изменение формы субсидии, ее легализация разрешит стране оказыватьпомощь.

Экспортные субсидии также запрещены, но у нас их нет.

Что же касается другой части бюджета, которая идет на поддержку индустрии, на реализацию больших проектов, по ним нарушений норм ВТО не распознано, и мы ничего поменять не должны.

— Как правительство России уже сейчас может учитывать нормы ВТО, разрабатывая долгосрочные стратегии и планы экономического развития в целом и по отдельным отраслям? Должно ли правительство вводить отдельный университет экспертизы собственных программ и какие конкретно государственные программы смогут быть пересмотрены прежде всего?

— У нас в действительности уже имеется такая экспертиза. Ведомства, не буду лукавить, не всегда, но частенько задают вопросы нас о влиянии обязательств ВТО на их программы. В Министерства экономики такая экспертиза проводится, и мы можем обслужить всю отечественную экономику, потому, что в действительности программ господдержки не довольно много…

— Это же как минимум 1 трлн рублей в год госинвестиций, распределяемых через ФЦП…

— Все существующие ФЦП по большому счету в зону ВТО не попадают. Теоретически возможно сконструировать ФЦП, каковые будут противоречить отечественным обязательствам, но до сих пор никто так не делал. Помимо этого, в некоторых ведомствах имеется собственная экспертиза, и время от времени хорошая.

В других нет, но нам и не требуется иметь специалистов по субсидиям в каждом ведомстве — нам необходимо иметь один центр, что может в течение одного-двух дней дать оценку и при необходимости совершить консультации по потенциальным проблемам.

— Как же тогда оценивать сравнительно не так давно подготовленную Минсельхозом новую государственную программу развития АПК до 2020 года, предусматривающую к 2017 году рост господдержки до сумм, превышающих $10 млрд в год, тогда как договоренности с ВТО подразумевают сокращение господдержки сельского хозяйства к тому же сроку до $4,4 млрд? Какие конкретно варианты ответа для того чтобы несоответствия возможно советовать правительству в данной ситуации?

— на данный момент мы трудимся с проектом Минсельхоза. Но в случае если линия кроется в подробностях, то нам необходимо наблюдать через другую призму: совокупность разрешенной господдержки в рамках ВТО куда сложнее, чем мы можем себе представить. К примеру, те $4,4 млрд, каковые мы можем тратить на государственную поддержку сельского хозяйства в 2017 году, смогут быть направлены на меры, следствием которых возможно искажение борьбы.

В случае если мы вкладываем в своеобразную помощь, к примеру в производство говядины, то такая субсидия может искажать борьбу на рынке. Но в случае если мы даем эту субсидию на постройку линий электропередачи, на постройку дорог либо школ, то она по большому счету не ограничена никакими лимитами. Нам легко необходимо отыскать баланс в помощи данной отрасли.

— В то время, когда наблюдаешь на эту программу, видишь именно прямые субсидии…

— Прямые субсидии возможно и переформатировать. Помимо этого, имеет значение их размер.

— В случае если возвратиться к вопросам экспертизы, то в рамках программы электронного правительства Белым домом при подготовке ответов уже используются механизмы антикоррупционной экспертизы и проводится оценка регулирующего действия. Вы планируете расширить данный опыт для оценки ответов правительства на соответствие обязательствам перед ВТО?

— До 2006 года такая экспертиза у нас существовала. Мы на данный момент думаем над тем, дабы ее воссоздать. Но программа подготовки кадров для задач ВТО займет некое время.

Само собой разумеется, и раньше мы готовили экспертов по интернациональной торговле, но, как вы сами замечательно понимаете, многие ведомства не считали, что мы данный процесс когда-то завершим. Из-за длительности процесса они стали прохладно к этому относиться. на данный момент у нас вправду маневра нет, и мы должны такую экспертизу внедрять.

А до тех пор пока недостаток не будет восполнен, мы предложим услуги отечественного министерства — повторюсь, у нас имеется эксперты.

— Имеете возможность ли вы прокомментировать конкретные трансформации по окончании присоединения к ВТО, каковые случатся в тарифном регулировании по конкретным товарам. Как изменятся пошлины на энергооборудование — гидротурбины, котлы и газовые турбины? Какие конкретно пошлины по окончании вступления в ВТО предусмотрены для продукции Атомэнергомаша?

Предусмотрен ли переходный период? Каким будет финальное понижение пошлин по окончании переходного периода?

— Для оборудования и ядерных реакторов к ним предусмотрен уровень связывания, равный действующим пошлинам в 15%. Обязательств их снижать нет.

На котлы сейчас действует пошлины от 0 до 10%. Мы договорились зафиксировать пошлины на котлы, каковые облагались по ставке 0% по большей части на уровне 5% без обязательств по понижению. На те котлы, где действует пошлина в 10%, уровень связывания составит по большей части 15% с обязательством их понизить до 5-7,5% за четыре года.

На газогенераторы, на каковые действует ставка от 0 до 5%, зафиксировали размер пошлины на начальной стадии по большей части на уровне 15% с последующим понижением до 7,5-10% за четыре года. На турбины на водяном пару и паровые, облагающиеся действующей ставкой пошлины на уровне 15%, зафиксировали на начальной стадии на уровне 15-20%. Ставка в 15% пересматриваться не будет, не считая как для турбин мощностью более чем 1000 кВт — мы договорились о ее понижении до 13% за два года.

В том месте же, где действует ставка 20%, мы будем снижать ее до 15% за четыре года. Пошлины на газовые турбины сейчас составляют от 0 до 8%. Договорились зафиксировать их на уровне 5%, 10% и 15%.

Понижение с 10-15% случится до 5% за два-три года, с 10% до 7,5% — за два года и с 5% до 3% — за два года.

— Как понижение пошлин будет соотноситься со стратегией развития энергомашиностроения до 2020 года, созданной данной весной Минпромторгом? В документе, например, указано, что в случае если рынок будет всецело открыт, то к 2020 году часть энергомашиностроения русского производства на внутреннем рынке снизится до 15-20% и пошлины необходимо, напротив, поднимать. Предусмотрены ли соглашениями в рамках ВТО варианты компенсаций потенциального ущерба в этом секторе экономики?

— Как направляться из размера ставок пошлин, о которых мы говорили выше, рынок не только полностью не раскрывается, но по отдельным позициям доступ возможно и ужесточен. В случае если импорт будет расти и наносить ущерб русском индустрии, у нас остается маневр для ответных мер.

— Как изменятся пошлины на суда сразу после вступления и по окончании переходного периода? Предусмотрены ли отдельные пошлины на нефтеналивные баржи и газовозы? На нефтегазодобывающие платформы?

— Пошлины на суда сразу после присоединения не изменятся. Действующий тариф на суда по большей части на уровне 5%. Это же уровень зафиксирован и в качестве связывания без обязательств по понижению.

На яхты, парусные суда, лодки, катера действующий тариф по большей части 20% — он же выяснен и как начальный уровень связывания. Понижение по большей части предусмотрено до 15% за два года. На моторные речные лодки — до 10% за четыре года. Для буровых (плавучих либо трудящихся под водой) и эксплуатационных платформ сейчас действующий тариф образовывает 20%.

На том же уровне зафиксирован и начальный уровень связывания с последующим понижением до 15% за пять лет.

— Какими будут экспортные и импортные пошлины на алюминий, медь, никель? Имеется ли какие конкретно особые договоренности либо исключения по этим продуктам?

— Экспортные пошлины на никель на момент присоединения не должны быть больше 5% и через четыре года по окончании присоединения всецело обнулятся. То же правило будет функционировать и в отношении алюминия. Пошлины на медь составят 10% на момент присоединения и обнулятся через четыре года.

— Имеете возможность ли вы дать более правильные юридические формулировки по судьбе роялти на транссибирских авиамаршрутах. В частности, предполагают ли договоренности в рамках ВТО отмену пульных соглашений Аэрофлота? Вправду ли имеется договоренность о том, что с января 2012 года все новые рейсы по транссибирским маршрутам не будут облагаться роялти?

Существуют ли уже запросы по таким рейсам и от кого? Как может смотреться совокупность допуска зарубежных авиакомпаний на транссибирские маршруты по окончании отмены существующей совокупности в 2014 году?

— Договоренности об отмене роялти с января 2012 года нет. Имеется договоренность о начале в январе 2012 переговоров по внесению трансформаций в двусторонние соглашения со европейскими государствами по воздушному транспорту. В следствии этих трансформаций должно закончиться взимание сборов за транссибирские перелеты в той части, которая, образно говоря, есть налогом на транзит.

Но другие сборы, такие как сборы, каковые основаны на стоимости предоставленной услуги (к примеру, аэронавигационные сборы), смогут быть сохранены. Все эти вопросы будут обсуждаться в комплексе с другими, касающимися режима двустороннего авиасообщения. Этими переговорами будет заниматься Минтранс, исходя из этого подробности знают лишь в том месте.

— Обсуждаются ли на данный момент с отечественными производителями машин механизмы компенсаций потенциального ущерба от понижения пошлин на б/у машины по окончании вступления России в ВТО? Вправду ли речь заходит о компенсациях за счет резкого повышения (сопоставимого с уровнем импортной пошлины в 30%) размера госпошлины при первичной регистрации импортного б/у автомобиля?

— Обсуждаются не компенсации, а меры, каковые смогут быть приняты при резкого роста ввоза подержанных иномарок для защиты рынка. Предлагаются различные идеи. Выбор пока не сделали.

Но каждая мера обязана будет соответствовать отечественным обязательствам в ВТО, исходя из этого брать налог с импортных ветхих машин и не брать его со ветхих отечественных мы точно не сможем.

КАК ЗАКОННО ИЗБАВИТЬСЯ ОТ ДОЛГОВ ПЕРЕД БАНКОМ либо ПРИСТАВАМИ НЕ ЗАПЛАТИВ ИМ НИ КОПЕЙКИ?


Темы которые будут Вам интересны:

Читайте также: