Алексей улюкаев — о будущем кризисе: будут сдуваться пузыри. возможно, и нефтяной
Но инфляцию мы, наверное, победим. // Анна Каледина.Денежные Известия 29.07.08 г.
На мировом денежном фронте неспокойно. Нефть теряет в цене по пять долларов в сутки, фондовые индексы падают, многие ожидают экономического апокалипсиса… Угрожает ли все это России? Не упадут ли отечественные банки, не произойдёт ли кризиса наподобие того, что был во второй половине 90-ых годов двадцатого века?
Ответить на эти вопросы мы попросили одного из самых влиятельных российских финансистов — первого помощника главы ЦБ Алексея Улюкаева. В интервью корреспонденту Известий Анне Калединой он поведал, что всемирный банковский кризис уже сзади, но в первых рядах нас еще может ожидать схлопывание вторых мыльных пузырей — на фондовом рынке, в области недвижимости и других. Но инфляцию мы, наверное, победим.
Мир вступил в долгую полосу замедления роста поизводства
— Алексей Валентинович, как вы думаете, глобальный экономический кризис завершился либо лишь начинается?
— Это неприятность определений. С моей точки зрения, в узком смысле как банковский кризис он фактически завершился. Другими словами главные неприятности списаний тех рисков, каковые были неправильно оценены, по большей части прошли.
Капитализация всемирный финансовой системы, которая уже сильно упала, дальше понижаться не будет. Банки будут неспешно выправлять обстановку. Но стремительных результатов тут ожидать не следует, по причине того, что активы существенно обесценились, денег не достаточно.
Определенный период для восстановления, само собой разумеется, потребуется.
Но имеется и вторая сторона неприятности — мир вступил в долгую полосу замедления роста поизводства. Частично как раз благодаря действию экономического кризиса. Влияние это не будет прекращаться, и негатив еще будет распространяться на настоящую экономику.
— В чем будет проявляться данный негатив?
— Будут сдуваться те пузыри — недвижимости, фондового рынка и т.д., — каковые до этого раздувались многие годы.
— Нефтяной пузырь также сдуется?
— А также, быть может, и нефтяной. Эта полоса займет два-три года, в течении которых мы будем замечать всплески, которые связаны с отдельными пузырями. В мире скопилось много излишней ликвидности: свободных средств большое количество, а хороших активов для вложения мало. В те либо иные моменты все дружно начинают инвестировать в какой-то сегмент, что ведет к его росту. И это, со своей стороны, вызывает еще больший приток средств.
Пузырь раздувается, но непременно он такими же темпами может сдуться. В этом и заключаются риски.
В том либо другом секторе начнутся ухудшения денежных нестабильности и проблем, каковые продлятся два-три месяца, после этого — передышка, позже начнет сдуваться очередной пузырь.
— А чем это угрожает отечественным компаниям и банкам? Не будет ли у них неприятностей с кредитами за границей?
— Напряженность в этом вопросе дремала, исходя из этого я не вижу особенных неприятностей. Ну, будут банки занимать более осмысленно и целенаправленно, снизят собственную кредитную активность. Но это разрешит им более шепетильно относиться к анализу заемщика, знать собственного клиента.
Высокую скорость роста банковского сегмента, каковые мы замечали до этого, сопровождались недостаточной проверкой клиентов, недостаточным риск-менеджментом.
— Другими словами тревожиться нам не о чем?
— Имеется, само собой разумеется. Принципиальная для нас неприятность — как будет складываться обстановка на сырьевых рынках, в первую очередь нефтяном. Одни специалисты говорят, что существуют фундаментальные события, каковые поддерживают стоимость бареля нефти на самом высоком уровне.
Другие уверены, что обстоятельство в очередном пузыре. Кто прав? Никто на данный момент не знает правильного ответа на данный вопрос.
В случае если справедливо утверждение о пузыре, то эта неприятность может нас очень сильно затронуть, поскольку неизбежен резкий скачок стоимости одного бареля нефти вниз.
Не трудятся деньги Стабфонда на Америку
— У нас огромные средства положены в бумаги ипотечных агентств Fannie Mae и Freddie Mac. А что если США заберут да и заявят дефолт?
— Смотрите, какой у нас имеется выбор. Мы можем разместить отечественные интернациональные резервы в национальные облигации, в эти (Fannie Mae и Freddie Mac. — Известия) так именуемые спонсированные страной агентства, в депозиты банков. Прекрасно, не нравятся нам агентства, давайте выйдем из них.
И куда инвестируем ? В банки? Но в случае если мы думаем, что возможно дефолт по обязательствам огромных агентств, каковые поддерживаются страной с активами в $5 трлн, то из-за чего мы должны исключить возможность банкротства банка?
Тем более что в ситуации с депозитами мы деньги банку без обеспечения, практически под его честное имя.
Договориться тут возможно до чего угодно. В случае если высказать предположение, что может случиться дефолт по обязательствам, спонсируемым страной, нужно идти дальше. Имеется горячие головы, каковые пугают тем, что, дескать, заберут США и заявят дефолт. В случае если отвлечься от таких высказываний, то мы думаем, что мы достаточно прекрасно прикрыты в ситуации с Fannie Mae и Freddie Mac. С одной стороны, механизмом фактических госгарантий, о которых сравнительно не так давно заявило правительство США.
С другой — весьма аккуратной отечественной политикой инвестирования. Причем мы неспешно, но всегда снижаем количества отечественных вложений в облигации агентств.
— Но получается, что российские деньги, а также средства бывшего Стабфонда, трудятся на американскую экономику. Из-за чего не положить их в модернизацию и развитие отечественного бизнеса?
— Не трудятся эти деньги на Америку. И с таковой логикой по большому счету не имело смысла создавать резервные национальные фонды. Возможно было покинуть эти деньги бизнесу через понижение налогового бремени, а он сам лучше знает, как их применять.
Нет, фонды создали для страхования бюджетных рисков, для стерилизации излишней ликвидности, дабы избавить экономику от инфляции и перегрева. В силу самой природы резервов, дабы иметь средства на случай, в случае если появятся неприятности с бюджетом, ликвидностью, экономическим ростом и т.д. Само собой разумеется, у нас 8 лет не было этих трудностей, исходя из этого и появляются предложения израсходовать деньги на данный момент.
Лишь никто не желает поразмыслить о том, что будет дальше. Желаем мы этого либо нет, но на девятый, десятый, двадцатый год неприятности появятся. Что мы тогда будем делать без резервов?
Думаю, мы сможем уложиться в 10,5% инфляции
— Основной русском проблемой так же, как и прежде остается инфляция. В то время, когда остановятся цены?
— До осени прошлого года степень бизнеса и доверия общества к нашим действиям по сдерживанию инфляции была высокой. Не обращая внимания на то что к тому моменту прогноз по инфляции удалось выполнить только в один раз. Но бизнес и люди ощущали, что тенденция — верная, понижающая.
Исходя из этого и отечественные объяснения, из-за чего не удалось выполнить прогноз, что мы сделали не так, воспринимались обществом нормально. Наблюдались хорошие трансформации в соотношении потребления и сбережений, население деятельно избавлялось от наличной зарубежной валюты, росли банковские депозиты, удлинялись их сроки.
Но позже частично из-за замечательной импортной волны инфляции, частично из-за отечественных собственных слабостей в проведении финансовой и бюджетной политики тенденция нарушилась. Инфляция отправилась вверх, а доверие населения вниз, поскольку появилось сомнение в способности правительства удержать рост стоимостей.
Но на данный момент перелом тенденции с увеличением инфляции уже случился. С июля начал понижаться годовой показатель (к подобному месяцу прошлого года. — Известия) инфляции. До тех пор пока на десятые процента, но основное, что начали отыгрывать.
В случае если с конца мая по июль годовой индекс держался на уровне 15,1%, то на данный момент он снизился до 14,9%. Основное, дабы так продолжалось и дальше. В случае если удастся до Января этого года поддерживать перемещение вниз и обеспечить инфляцию ниже, чем в прошедшем сезоне, то, думаю, мы сможем уложиться в 10,5%. Но и это не основное.
Кроме того в случае если самую малость и не впишемся в 10,5%, но инфляция будет намного меньше, чем в 2007-м, то это будет важное достижение в плане доверия.
Основная и единственная цель финансово-кредитной политики
— на данный момент в моде новый термин — инфляционное таргетирование. С его помощью правительство помой-му победит рост стоимостей. А что это?
— Открыто говоря, мне не весьма нравится, в то время, когда такие важные вещи воспринимаются как что-то актуальное. Не хотелось бы, дабы инфляционное таргетирование рассматривалось как пожарная мера: вот инфляция высокая, ну, давайте чего-нибудь введем поскорее. Запишем для себя, что у нас инфляционное таргетирование и все будет прекрасно. Нет.
Повторяю, это не пожарная мера, а фундаментальное ответ, особый, долговременный на десятилетия, режим проведения финансово-кредитной политики.
С моей точки зрения, самое серьёзное в инфляционном таргетировании то, что оно есть режимом диалога финансовых правительства с обществом. Это режим управления инфляционными ожиданиями. В инфляции весьма громадна составляющая ожиданий.
И в случае если общество не верит влияниям, то вы имеете возможность выбирать каждые модели, имеете возможность делать каждые прогнозы, но ничего не окажется.
Режим инфляционного таргетирования разрешает обеспечить долговременную ценовую стабильность. На полтора, два, три года вперед закладываются прогнозы, и определяется комплект инструментов, каковые разрешают их выполнить.
— Так что, фактически, это такое?
— Таргетирование — это в то время, когда мы устанавливаем главную цель и дорогу перемещения к ней, дорожная карта, как на данный момент принято сказать. Имеется три показателя, каковые возможно выбрать в качестве цели: курс валюты, инфляция и денежное предложение как таковая. на данный момент мы находимся в промежуточном положении между таргетированием инфляции и курса.
Из-за чего мы стремимся отказываться от курса в виде цели? По причине того, что в данной ситуации страна вынуждена импортировать чужую финансово-кредитную политику, не руководит своим финансовым предложением.
Исходя из этого мы объявили, что в среднесрочной возможности желаем перейти к режиму инфляционного таргетирования. Другими словами основная и единственная цель финансово-кредитной политики — инфляция, которая есть самоё важным экономическом показателем как для бизнеса, так и для населения. Для бизнеса — с позиций правильной оценки и делового планирования всех рисков, для населения — с позиций социального самочувствия.
Итак, мы выбрали цель, предположив, что в определенный период (2-3 года) будет определенная динамика инфляции. После этого мы создаем экономические модели, каковые разрешают увязать прогноз с теми инструментами, каковые будем применять.
Нужен вольно плавающий курс валюты
— Какие конкретно это инструменты?
— Ставка. Дабы график инфляции пребывал в рассчетных рамках на год, на два, на три, комитет по финансово-кредитной политике обязан принять решение относительно уровня базисной ставки. И через нее влиять на все остальные финансовые параметры, на те параметры, которыми оперируют коммерческие банки, каковые выдают кредиты населению и бизнесу. После этого поквартально мы наблюдаем, попадаем ли мы в запланированные рамки инфляции.
В случае если нет и отклоняемся в ту либо иную сторону, то поднимаем либо снижаем ставку.
— А из-за чего бы прямо на данный момент себе цель по инфляции не поставить?
— Чтобы совокупность ставок трудилась, нужен вольно плавающий курс национальной валюты, по причине того, что, если он есть фиксированным, нужно проводить рублевые интервенции, что будет искажать процентную политику. И мы на данный момент неспешно переходим к вольно плавающему валютному курсу. Я не говорю, что мы всецело откажемся от операций на валютном рынке.
Брать валюту мы продолжим — в собственных ли заинтересованностях либо в интересах Министерства финансов, но не будем отвечать заподдержание того либо иного курса.
— какое количество пригодится времени, дабы перейти к режиму таргетирования?
— Мы правильных дат не именуем, а говорим лишь о среднесрочной возможности, которая приблизительно соответствует 3-5 годам. Но мы практически 2 года назад объявили, что начинаем двигаться в этом направлении, исходя из этого треть срока мы уже съели.
— Что за это время удалось сделать?
— Мы прекрасно продвинулись в области моделирования. на данный момент создали квартальную экономическую модель, которая разрешает создавать увязку прогноза с действиями регулятора. В качестве пилота используем ее уже в текущем году. Кроме этого мы значительно продвинулись в плане либерализации курсовой политики, добившись сейчас практически квазисвободного плавания курса рубля в диапазона помощи курса.
И дальше планируем усовершенствовать механизм, дабы перейти к всецело свободному плаванию курса.
