Предложения глазьева смертельно опасны для чубайса
FinNews.ru перепечатывает статью, опубликованную Сергеем Черняховским в сетевом издании КМ.ру.
Все осознают, что он и его клан два десятилетия паразитировали на остатках советской экономики.
Анатолий Чубайс достаточно редко оглашает собственную позицию по тем либо иным значимым событиям повестки дня. Во-первых, она и без того понятна. Во-вторых, он предпочитает кулуарное политическое воздействие публичному и текущее менеджерское – агитационному. Он по большому счету больше делает, чем говорит.
Второй вопрос – что именно делает и какой вред приносит собственными действиями.
Исходя из этого если он собственную позицию публично все же оглашает – значит, вопрос, по которому он ее оглашает, согласится им очень значимым и значительно задевает его интересы.
Исходя из этого значимо не то, что он болезненно, очень плохо и малокорректно отреагировал на оглашение позиции Глазьева по вопросам стратегии экономразвития страны: было бы необычно, если бы он ее приветствовал, Глазьев и Чубайс – идеологические и политические антиподы.
Значимо то, что он отреагировал публично. По причине того, что, первым делом, это указывает признание значимости записки Глазьева и признание ее угрозы для курса, что проводит Чубайс и для заинтересованностей тех групп и людей, каковые воображает Чубайс и каковые за ним стоят.
Так, во-первых это указывает, что, его точке зрения, разработка Глазьева ухватила некие сущностные моменты происходящего и как минимум в основных моментах соответствует действительности. Во-вторых, что реализация его предложений очевидно настояща: Чубайс не стал бы обращать внимание на то, что обречено на неудачу, а напротив — имел возможность бы без звучно следить за тем. как эти предложения сами себя дискредитируют. В-третьих — что существует опасность принятия Путиным предложений Глазьева.
Чубайс ценит собственный слово и публично выступает только против того, что признает очень страшным. Причем сочтя нужным выступить против, он не отыскал, что возразить по сути позиции Глазьева. Ни одно из содержательных положений последнего оспорено не было. Кроме того самый спорный тезис – о необходимости значительного обесценивания рубля для активизации промышленного роста, другими словами — о девальвации.
Не смотря на то, что само собой разумеется, было бы необычно, если бы он оспаривал эту позицию – потому, что сам же привел страну к трагедии сверхдевальвации в 1998.
Чубайс, напомним, сказал, что Глазьев не есть экономистом, комментируя тезис о том, что что Европа и США эмитируют деньги для захвата русских активов: Человек, что действительно говорит, что финансовая эмиссия на западе осуществляется с целью захвата по дешевке русских активов, если он здоров, возможно кем угодно, лишь не экономистом.
Но это не что иное, как применение любимого приема родного Чубайсу политико-идеологического течения: разоблачения самим придуманного. Придумать нелепость – и обвинить в ней оппонента. По причине того, что Глазьев ни слова не сказал о том, что Запад осуществляет финансовую эмиссию с целью захвата финансовых активов. У Запада легко имеется громадные неприятности, для решения которых он эту эмиссию проводит – борьба с кризисом, попытка финансовыми вливаниями активизировать экономику.
Глазьев вел обращение не о том, что захват русских активов – цель данной эмиссии. Он вел обращение о том, что эта эмиссия, в каких бы целях она изначально не осуществлялась, формирует условия и разрешает применять ее для для того чтобы захвата и для него употребляется.
То, что для экономик того вида, что существует на Западе, характерно решать собственные неприятности за счет внешних источников, отрицать может, говоря словами того же Чубайса, если он здоров… лишь не экономист. Причем или предельно лживый, или открыто невежественный. Для примера отметим, что катастрофические неприятности, отягощавшие американскую экономику в 80-е годы, США решили за счет экспансии товаров на захваченный ими рынок СССР и Восточной Европы – об этом пишут сейчас как раз американские экономисты, в частности те, кто игрался ведущую роль в экономической команде Рейгана.
Да и то, что Чубайс не смог оспорить ничего значительного из написанного Глазьевым, свидетельствует или то, что он признал верность всех его тезисов, или то, что он счел себя не хватает компетентным, дабы с разрешёнными положениями спорить. и это в полной мере конечно, По причине того, что, как ни покажется кому-либо парадоксальным, но сам Чубайс ни при каких обстоятельствах экономистом не был. Другими словами, он, само собой разумеется, защищал в первой половине 80-ых годов XX века кандидатскую диссертацию по теме: разработка и Исследование способов планирования совершенствования управления в отраслевых научно-технических организациях — но с того времени этими проблемами больше не занимался. Не смотря на то, что и был одно время доцентом инженерно-экономического университета.
Его нельзя считать ученым-экономистом, по причине того, что никаких экономических открытий он не совершил. И его нельзя считать экономистом-практиком – по причине того, что экономист-практик, дабы таковым принимать во внимание, должен иметь некие экономические удачи, причем не в сфере передела чего-либо в области экономики, а в достижении экономической эффективности.
Чубайсу, кем бы мы его не считали – разрушителем страны либо создателем нового класса собственников – в экономике ничего действенно трудящегося создать не получалось. В случае если, само собой разумеется, не считать экономической эффективностью установление высоких заработных платов своим сотрудникам либо извлечения прибыли из продажи чего-нибудь из имеющегося.
Чубайс, напомним, начал собственную практическую экономическую деятельность с того, что главенствовалэкономическим советником Собчака, в то время, когда тот взял власть в Ленинграде. И (в отличии от того, что удалось сделать Лужкову в Москве) хозяйственная деятельность Собчака кроме того самыми громадными его симпатизантами ни при каких обстоятельствах не считалась хотя бы минимально успешной – в большинстве случаев ее вычисляют сугубо провальной.
Позже Чубайс занимался приватизацией и госимуществом в Российской Федерации. Он говорит, что создал в стране класс новых собственников. Лишь данный класс так и не создал для страны действенной экономики.
И до тех пор пока экономикой России занимался Чубайс – она мчалась от трагедии к трагедии, время от времени тормозя в силу вмешательства ветхих хозяйственников.
Он что-то организовывал. Что-то реорганизовывал. Что-то реализовывал. Что-то раздавал.
Он, само собой разумеется, был политиком и, как вычисляют его приверженцы, действенным менеджером. Но, во-первых – непременно не экономистом. Во-вторых, то, что можно считать в его деятельности действенным, было действенным только с позиций ответа тех либо иных обслуживания и политических задач тех либо иных политико-экономических заинтересованностей – но не с позиций экономической эффективности.
С поста главы МинФина и первого помошника премьер-министра его к 1998 году отставил кроме того Ельцин. Действительно, позже поручил вести переговоры по многомиллиардному займу у МВФ – чтобы не было девальвации рубля. . Считается, что Чубайс займ все же взял, правда куда делись эти десятки миллиардов американских долларов, остается непонятным до сих пор. Но при его участи и ведущей роли в августе 1998 года были осуществлены одновременно и девальвация, и дефолт.
При том, что в большинстве случаев все же кроме того при кризиса не редкость что-то одно: или девальвацию выполняют, дабы не было дефолта, или на дефолт идут, дабы не допустить девальвации. Осуществить их в один момент – это легко некое экономическое чудо. С умножением и наложением негативных последствий и одного, и другого.
Позже было РАО ЕЭС. Чубайс в считанные месяцы поднял зарплаты ее сотрудникам и обеспечил их лояльность, а после этого принялся раздавать ее частным собственникам, утверждая, что создав борьбу между производителями электричества, он обеспечит понижение цен на нее для потребителей. Единая совокупность электроэнергетики существовать прекратила, а цены с со времени реформирования выросли уже в разы.
Кто не верит – может сравнить собственные платежные квитанции за последние десять-пятнадцать лет.
Позже было Роснано, самым большим и растиражированным достижением разработок которой стал автоматизированный магазин без продавцов, что до тех пор пока возможно было заметить только на выставке, по причине того, что разработкой новых разработок Роснано не занимается и до тех пор пока в том месте имеется Чубайс – заниматься не будет. Оно распределяет деньги между теми. кто их запрашивает. Давая слово что-нибудь сделать, оно не формирует заказы и политику страны в области разработки нанотехнологий.
Легко потому, что Чубайс не может что-либо экономическое организовывать. Он может дробить и реализовывать то, что было создано до него. В отличие от фактически капиталистов, он не может выяснить, что создавать выгодно, положить в это деньги и организовать производство.
Он не может создавать – он может отбирать.
Глазьев его очень сильно задел тем. что постарался поставить вопрос о том, как в Российской Федерации воссоздать производство. Как что-либо создавать. Сама постановка вопроса в таковой форме уже неприемлема для Чубайса и стоящих за ним кланов. Во-первых, вследствие того что они просто не знают и не знают, как это — что-либо создавать, и в то время, когда об этом начинают сказать, они начинают чувствовать ущербность и свою беспомощность. Во-вторых, вследствие того что организация производства требует вложения денег.
А вдруг деньги вкладывать в производство – они не достанутся им для и, по существу, непроизводительных спекуляций. В-третьих — потому. что в случае если внезапно окажется, что в стране начинает трудиться производство, то тут же станет ясно, что возможно замечательно обойтись и без них, и выяснится, что они только два десятилетия паразитировали на остатках советской экономики.
Исходя из этого предложения Глазьева – ни для них, ни для Чубайса — неприемлемы и страшны. И они это знают. И возразить им желают.
Но правды о том, из-за чего им эти предложения невыгодны, сообщить не смогут. А ответить концептуально – тем более не смогут. И в силу отсутствия компетенции.
И потому, что возражать на практически очевидное – бессмысленно.
Источник:Сергей Черняховский
