Рожденные в суровые годы
Промышленность по обработке цветных металлов перед войной формировалась в больших центрах судостроения и машиностроения — в Ленинграде, Москве и Подмосковье.
В июле 1941 года, как отмечалось ранее, были эвакуированы ленинградские фабрики по обработке цветных металлов, после этого столичные и в октябре – Кольчугинский завод имени Орджоникидзе. Не успевшие всецело перебазироваться ленинградские фабрики в осеннюю пору того же года были блокированными с суши, сообщение с Громадной почвой осуществлялась по Ладожскому озеру и по воздуху. Практически все главное оборудование этих фабрик пребывало в пути.
Выпуск проката из цветных металлов существенно сократился.
Военная индустрия страны не имела возможности долгое время оставаться без данной продукции. Особенно нужны были радиаторные трубки для самолетов, каковые производили лишь в Кольчугино на заводе имени Орджоникидзе.
В ноябре Наркомцветмет поставил перед работниками отрасли задачу — разрешить войти в эксплуатацию Ревдинский завод по обработке цветных металлов, применяя вывезенное из Кольчугино оборудование, и организовать производство тонкостенных трубок в декабре 1941 года. Дабы сэкономить время, под производственные помещения отвели недостроенное паровозное депо, часть автомобильного гаража, половину чугунолитейного цеха и корпус ремонтно-механической базы на Среднеуральском медеплавильном заводе.
Но этого было очевидно не хватает, и сразу же началось сооружение новых корпусов. Строить их было нужно в жёстких условиях уральской зимы, темпами армейского времени, используя упрощенные конструкции и имевшиеся на месте материалы.
К несчастью, задержалось поступление на завод эвакуированного оборудования. Необходимость обеспечения авиационных двигателей радиаторными трубками увеличивалась с каждым днем. В упорных битвах под Москвой в следствии повреждения радиаторов и бензомаслопро-водов выходило из строя много самолетов и танков.
А восстанавливать их боеспопобность мы не могли из-за отсутствия трубок.
14 ноября на уральской почва разгрузились первые эшелоны, прибывшие из Кольчугино. И практически сходу на заводе произошло партийное собрание, на котором находилось около 50 человек, в их числе секретари Свердловского областного комитета партии В.М.Андрианов и Е.Н.Никольский, секретарь Ревдинского горкома ВКП J1.E. Лукич, я и начотдела Народного комиссариата цветной металлургии С.М.Петров.
В тот сутки коммунисты единодушно сделали вывод, что любой обязан забрать высокие обязательства и полностью дать себя исполнению задачи стратегической важности. Достаточно скоро было освоено производство плоской радиаторной трубки, а вот второй тип, миниатюрную, которую рабочие именовали “соломкой”, никак не получалось выпустить. Работа во многом усложнялась из-за неприспособленности и очень не сильный оснащенности производства оборудованием.
В данной непростой ситуации я не имел возможности покинуть участок, где решалась национальной значимости задача, и по существу делал обязанности главы цеха. Партийной организацией завода руководил тогда первый секретарь Свердловского областного комитета ВКП В.М.Андрианов, обязанности мастера делал глава Главцветметобработки А.М.Комаров.
Из-за недостатка рабочих все служащие и инженерно-технические работники заводоуправления — от начальников отделов до рядовых инженеров — по окончании окончания собственного трудового дня должны были по 4 часа дополнительно трудиться на станках. Весьма тяжёлое было время. их заместители и Начальники цехов практически не выходили с завода, жили и дремали в собственных конторках, по 10—15 дней не бывали дома.
В середине ноября 1941 года на Ревдинском заводе начал функционировать маленький цех радиаторных трубок. Но сначала мы никак не могли добиться нужного качества, отвечающего предъявляемым требованиям. Для получения трубной заготовки было нужно организовать сложную кооперацию нескольких фабрик: Пышминского медеэлек-тролкгного, Верхне Салдинского завода тёмной металлургии и некоторых вторых.
Нашли и безотлагательно направили в Ревду оставшихся в Кольчу-гино квалифицированных рабочих цеха радиаторных трубок. Принятые организационные меры дали незамедлительные результаты. 5 декабря 1941 года коллектив завода облетела весёлая весть — тонкостенные радиаторные трубки, такие нужные фронту, пошли в массовое производство.
Хорошая оказалась трубка!
Когда начало налаживаться дело, на фирмах развернулось горячее соревнование, любой старался дать как возможно больше продукции. Изнуренные недоеданием и недосыпанием рабочие получали невиданных удач. Лучшие работники всегда перевыполняли сменные нормы выработки. Так, М.Н.Коростелева 15 декабря выполнила норму на 161%, 17 – на 187%, а 21 декабря – на 200%.
В середине декабря целые смены стали справляться с заданием, после этого целый цех выполнил дневный замысел на 102%. О итогах труда информировали каждые два часа. Вывешивали “молнии”, призывавшие рабочих направляться примеру лучших.
Выпуск нужных для фронта изделий увеличивался изо дня в сутки. 29 декабря 1941 года мы доложили Госкомобороны, что с заданием по выпуску радиаторных трубок коллектив Рев-динского завода справился всецело и досрочно. За примерное исполнение заданий ГКО по выпуску продукции для потребностей обороны 4 апреля 1942 года Ревдинский завод награжден орденом Трудового Красного Знамени.
В один момент медалями и орденами была награждена многочисленная несколько работников завода. Ордена Ленина удостоен мастер трубоволочильного цеха Г.М.Егоров; семь человек награждены орденом Трудового Красного Знамени, а также М.Н.Коростелева, мастера К.А. Абрамова, А.Г.Скотников, основной механик Ф.Г.Гуров и другие.
В битве за бесперебойную поставку продукции фронту активное участие приняли дети в возрасте до 18 лет, составлявшие 37% всего коллектива завода. Никто из них не считал, что проявляет трудовой героизм, но любой сознавал, что оказывает помощь ковать Победу, и был счастлив этому.
“В то время, когда я пришла в цех № 4 в ночную смену, — вспоминает Серафима Манькова, — мне было так радостно и весело, что я — рабочий человек, что чем-то могу оказать помощь фронту. Но помощницей я была, само собой разумеется, неважной. Как бы я ни старалась, а норму сделать никак не имела возможности. Тогда я решила приходить на работу на час раньше.
Норму кое-как начала выполнять. Хотелось делать еще больше, но ничего не получалось. От обиды слезы лились ручьем.
Как же так, думала я, рядом со мной стоят рабочие и делают нормы, а у меня не получается. Сказывались, само собой разумеется, годы — мне в ту пору было тринадцать с половиной лет, а я считала, что такая же взрослая, как и все”.
Огромной важности политическую и организаторскую работу проводили на заводе агитаторы коммунисты Ефимов, Андреев, Рысев, Нагорская, Самсонова, Логиновских. Прямо у станков они говорили о фронтовых новостях, вывешивали плакаты, лозунги, готовили схемы… Тут же на протяжении бесед рабочие брали повышенные обязательства.
Лишь за первое полугодие 1942 года на заводе было создано 27 фронтовых бригад. Имена начальников этих коллективов — Гла-дущенко, Ногтева, Нифонтова, Шведова, Шафрая, Угрюмова, Суворова, Добродеева, Козиновой, Березниной и других — навечно занесены в заводскую книгу Почета.
До конца войны ревдинцы всецело удовлетворяли потребность оборонной индустрии в радиаторных трубках. В течение всех военных лет коллектив завода вводил в воздействие новые производственные мощности, совершенствовал разработку, улучшал уровень качества продукции и примерно делал все поставки предприятиям и фронту авиационной и танковой индустрии.
В первой половине 40-ых годов XX века тут организовали производство более тонкостенных трубок, что имело особенное значение для авиационной индустрии. Использование их содействовало увеличению высоты и скорости полета боевых самолетов.
Успешная работа Ревдинского завода по обработке цветных металлов в годы войны высоко оценивалась Наркоматом цветной металлургии; по результатам социалистического соревнования коллективу 14 раз присуждалось первое знамя и место ГКО, много раз вручалось знамя Народного комиссариата танковой индустрии и ВЦСПС, и знамя Третьей Волновахской дивизии. За самоотверженный труд в годы ВОВ коллективу Ревдинского завода было передано на вечное хранение Красное знамя ГКО.
Сознавая необыкновенную важность расширения промышленности и скорейшего возрождения по обработке цветных металлов в военное время, рабочие, техники и инженеры сумели выстроить новые фабрики, мощность которых превысила довоенный уровень. Энтузиазм монтажников и строителей, в большинстве собственном вчерашних литейщиков, прокатчиков, волочильщиков, был безграничен. Работы по сооружению фирм велись круглосуточно.
На строительные и монтажные площадки приходили люди, не имевшие до этого никакого отношения к постройке — домашние хозяйки, работники культуры, обучающиеся. Лопатами, кирками, ломами они рыли котлованы, часто вручную возводили помещения для фирм, целыми днями не покидали работу, забывая о сне, пище и отдыхе.
На базе вывезенного оборудования новые фабрики поднимались на Урале и в Казахстане. В Каменск-Уральском, Орске, Балхаше, Верхней Салде вступавшие в эксплуатацию цехи размещали в помещениях складов, гаражей, паровозных депо, ремонтных мастерских и в недостроенных строениях. Монтаж и наладку проводили в очень сжатые сроки, не обращая внимания на то что работа производилась при тридцати-, сорокаградусных морозах.
Так, на Каменск-Уральском заводе по обработке цветных металлов в литейном цехе со времени начала строительных работ до пуска первой электроплавильной печи прошло только два месяца; десятиклетье-вой проволочно-прокатный стан был смонтирован и введен в воздействие за 50 дней! Через два с половиной месяца по окончании достройки фольгопро-катного монтажа и цеха оборудования начался выпуск узкой алюминиевой фольги для конденсаторов.
Площадку для размещения Орского завода по обработке цветных металлов выбрали неподалеку от комбината “Южуралникель”. Это ре шение было обосновано тем, что вблизи был действующий ЖД узел, и комбинат имел возможность выделить для нового завода кое-какие производственные помещения. И не смотря на то, что эти помещения не отвечали предъявляемым требованиям и появлялись проблемы с привязкой оборудования к действующим коммуникациям — иного выбора у прибывших ко мне кольчугинцев не было: фронт нуждался в прокате.
Под первый прокатный цех отвели строение бывшего паровозного депо, под литейный и второй прокатный — складские помещения. Для укомплектования нового завода кадрами из Кольчугино прибыло 695 рабочих, инженеров, служащих и техников. Они явились костяком коллектива снова организованного предприятия.
За маленький срок в жёсткое зимнее время, не обращая внимания на некомплектное оборудование, недостаток инструмента и отсутствие специалистов, было смонтировано сто семьдесят пять единиц оборудования. Уже в первых числах Февраля 1942 года во втором прокатном цехе установили нагревательную печь и две клети прокатного стана со запасными и отделочными агрегатами, а 10 февраля данный цех выдал первую партию полос латунной меди.
В марте 1942 года был закончен монтаж методической нагревательной печи и замечательного прокатного стана тёплой прокатки в первом прокатном цехе. Предприятие вошло в строй действующих.
С этого времени прокат цветных металлов с маркой Орского завода начал поступать на армейские предприятия страны. Свои силы коллектив направил на рост выпуска продукции, понижение ее себестоимости, увеличение экономической эффективности производства. Поток проката становился все более замечательным, полновесным.
Коллективу Михайловского завода ОЦМ поручили исполнение очень важного задания: организовать производство биметаллического проката. Из имеющегося оборудования для данной цели возможно было применять лишь прокатные клети и методическую проходную печь, предварительно модернизировав и приспособив их. Все вспомогательное и отделочное оборудование было доставлено с Коль-чугинского завода ОЦМ и частично сделано самими михайловцами.
Вторая добрая половина ноября ушла на наладку этого оборудования, диагностику запроектированных режимов разработки и освоение рабочими приемов нового производства. С первого декабря 1941 года завод начал промышленный выпуск патронного биметалла и до конца войны снабжал таким прокатом оборонную индустрию.
В сентябре — начале октября 1941 года на стройплощадку Верхне-Салдинского завода по обработке цветных металлов прибыло два эшелона с оборудованием, эвакуированным с ленинградских фабрик “Красный вы-боржец”, Кольчугинского завода и имени Ворошилова ОЦМ. Только многочисленную работу совершил коллектив специалистов и рабочих треста “Прокатстрой” по постройке Верхне-Салдинского завода.
Особенно направляться отметить Алейникова (главы треста), Надеж-дина, Бельковича, Милованова, Азаренко и других. Благодаря организованности и монтажников работы и чёткости строителей уже к концу февраля 1942 года на заводе начал функционировать литейный цех, а к концу марта предприятие начало выпускать патронный прокат.
Нелегок был путь их семей и кольчугинских металлургов до Балхаша. Лишь через 36 дней первый эшелон с оборудованием и людьми прибыл на казахстанскую почву. Трудности в Балхаше начинались, как говорится, с порога. Не хватало жилья, многие поселились в землянках, бараках.
Приехавших из Кольчугино рабочих и их семьи размещали, где лишь было вероятно: в клубах, школах, красных угол-к ах. Многих эвакуированных балхашцы брали к себе, уплотняясь в собственных квартирах. забота и Чуткость, показанные начальниками бронзового завода, всеми балхашцами, помогли кольчугинцам преодолеть все невзгоды, выстоять в самую тяжёлую пору.
Окончание монтажа нового завода по обработке цветных металлов намечалось на 15 февраля 1942 года. В малейшие сроки нужно было освоить производственные мощности. Управление предприятия во главе с директором И.Е.Шаровым в собственной деятельности опиралось на коммунистов. Партийная организацияпод руководством парторгом ЦК ВКП А.Ф.Евсеевым, направила всю идейно-политическую работу на сокращение сроков ввода в воздействие нового завода.
Многочисленную помощь молодому коллективу в освоении введенных мощностей, в устройстве быта на новом месте семей приехавших рабочих оказывал Балхашский горком партии, секретарем которого был А.И.Неклюдов.
Зима выдалась жёсткой, и людям, не хорошо одетым, приходилось трудиться при температуре 40—45 градусов мороза. Трудясь в поразительно тяжелых условиях, испытывая всяческие бытовые лишения, монтажники и строители по паре дней проводили в строении будущего завода.
Темпы монтажа и сейчас поражают воображение собственной стремительностью. Трехвалковый прокатный стан, что во второй половине 20-ых годов двадцатого века в Кольчугино монтировался под управлением германских экспертов 8 месяцев, в Балхаше установили за 12 дней! В феврале вступили в строй плавильные и термические печи, вспомогательное оборудование и основное.
В апреле завод выдал первый прокат.
Не было работы, которую бы не освоили дамы, делавшие нормы на 120—150%. А ведь в цехах они составляли практически половину коллективов. И сейчас на предприятии не забывают отжигалыцицу Л.И.Борисову, подручную вальцовщика Е.Ф.Галкину, вальцовщицу П.И.Жидкову, электромонтера З.Г.Чайкину, резчицу М.И.Казанину, травилыцицу Е.Р.Манееву, литейщицу А.Ф.Ведерникову.
За 1943— 1945 годы балхашским прокатчикам 17 раз присуждались классные места в соревновании предприятий по обработке цветных металлов.
В первые три месяца ВОВ ленинградские фабрики по обработке цветных металлов “Красный выборжец” и имени Ворошилова трудились, применяя неэвакуированные производственные мощности, не обращая внимания на нередкие воздушные тревоги, возросшие трудности в снабжении материалами и топливом. В первые же дни войны с завода “Красный выборжец” ушли на фронт свыше тысячи рабочих, инженерно-служащих и технических работников, а также практически все комсомольцы и коммунисты.
326 красновыборжцев вступили в народное ополчение. На заводе имени Ворошилова из 1500 человек, трудившихся до войны, оставалось лишь 800. На всех участках было нужно трудиться сверхурочно.
Не считая продукции главного профиля, оба завода делали заказы по заданию руководства обкома и Ленинградского фронта ВКП (б).
С приближением нацистов к Ленинграду и резким сокращением подачи электричества Ижорский завод прекратил создавать металлические трубы, нужные для того чтобы. На выручку пришел коллектив “Красного выборжца”, в малейшие сроки освоивший прессование металлических труб на замечательном гидравлическом прессе.
А в то время, когда стало не хватает электричества для работы гидравлических прессов, механик Ведмецкий с несколькими оставшимися слесарями вернули десятки лет неработавший маленький трубопрокатный стан, и красновыборжцы освоили прокатку металлических толстостенных трубных заготовок. В поразительно тяжелых условиях, полуголодные люди дали много тысячь киллограм металлических трубных заготовок и труб для производства минометов.
До тех пор пока была электричество, завод имени Ворошилова освоил и производил снарядные пояски, пиротехнические боеприпасы, минометные взрыватели, а скоро по заданию руководства ВВС Ленинградского фронта организовал правку пропеллерных лопастей для армейских самолетов. 22 ноября 1941 года фашистские армии подошли к Волхову, уничтожили энергетическое кольцо Ленинграда. На обоих фабриках по обработке цветных металлов остановились все энергоемкие агрегаты, не было освещения в цехах.
Электричества нет, а трудиться нужно! И тут выручила смекалка тружеников девятого цеха. К прессу, на котором правили самолетные лопасти, они пристроили в качестве рычага долгую трубу, в нее “впрягались” люди и приводили в перемещение винт пресса.
В тяжёлый период блокады Ленинграда на заводе имени Ворошилова было восстановлено столько пропеллерных лопастей и собрано пропеллерных винтов, что 802 самолета смогли опять вступить в бой с фашистскими стервятниками.
Кабельный завод “не” взял задание на выпуск остро нужной фронту кабельной продукции, но не имел возможности его выполнить из-за отсутствия бронзовых вайербарсов. Громадное участие в организации их производства из остатков катодной меди приняли основной инженер Д.Г.Бутомо, инженер-технолог Я.В.Кутепов и другие.
Скоро и завод “Красный выборжец” не стал получать нужного количества электричества, иссякли запасы мазута, угля и кокса, но оба завода помогалифронту: при свете керосиновых ламп красновыборжцы штамповали металлические шлемы, делали алюминиевые фляги, подробности ракет и гранат; приводились в перемещение на пара часов в день только самые нужные вытяжные и вспомогательные прессы. В неотапливаемых цехах рабочие грелись у коробов, в которых сжигали кокса и остатки угля, с большим трудом собранные на складах. Много ослабевших рабочих всех фабрик практически каждый день выходили на постройку рубежей обороны и баррикад в городской черте.
До самого прорыва блокады на фабрики сыпались много тяжелых фугасных снарядов и тысячи “зажигалок”, причинявших громадные разрушения. Лишь на территории и в цехах завода имени Ворошилова разорвались 2 авиабомбы, 101 артиллерийский боеприпас и более 350 зажигательных бомб.
Бойцы команд ПВО обоих фабрик, большая часть которых составляли дамы и молодежь, всегда дежурили на главных объектах фабрик, отважно боролись с пожарами, делали другие работы по противовоздушной обороне.
Как уже отмечалось, во время эвакуации и восстановления заводов по обработке цветных металлов создалось тяжелейшее положение с обеспечением оборонных предприятий и фронта прокатом цветных металлов. Одновременно с этим на ленинградских фабриках “Красный выборжец” и имени Ворошилова оставалось много готовой продукции и полуфабрикатов незавершенного производства.
Дабы частично уменьшить положение, в Ленинграде была создана особая бригада важных работников фабрик, в задачу которых входило организовать эвакуацию готовой продукции на Громадную почву. В эту бригаду от “Красного выборжца” входили Е.М.Лекарен-ко, И.Н.Кузьмин, М.Ф.Баженов, от завода имени Ворошилова Л.С.Мурин, В.Е.Приходько и другие. Благодаря четкой и самоотверженной работе этих и других людей в апреле 1942 года было эвакуировано с “Красного выборжца” более 3,5 млн кг тысяч тонн и 8 готового проката цветных металлов, а с завода имени Ворошилова — более 1200 тысячь киллограм полуфабрикатов и готового проката незавершенного производства из его сплавов и алюминия.
К концу блокады Ленинграда оба фирмы были фактически без экспертов, очень сильно поврежденными от систематического налётов и артиллерийского обстрела вражеской авиации. К тому же с “Красного выборжца” были эвакуированы в Кольчугино 11 электроплавильных печей, все трубоволочильное оборудование и гидравлические прессы. Залечивание нанесенных тяжелых ран, постепенное оживление и восстановление оборудования производства началось с 1944 года, а работы по реконструкции — лишь по окончании полной Победы над нацизмом.
С огромной энергией трудились в армейские годы многие тысячи рабочих, инженерно-технических и руководящих работников индустрии по обработке цветных металлов. Благодаря их самоотверженной работе выпуск проката цветных металлов в первой половине 40-ых годов двадцатого века превысил довоенный уровень.
Серьёзным направлением работы фирм отрасли явилась борьба за экономию металла и замена некоторых видов проката цветных металлов менее дефицитными. Бывший в ту пору главой Госплана СССР Н.А.Вознесенский в труде “Военная экономика СССР во время Отечественной войны” привел такие эти: замена высоколегированных никелевых и молибденовых сталей, использовавшихся при производстве артиллерийских совокупностей, сталями-заменителями, не содержащими молибдена и никеля либо содержащими их в существенно меньшем количестве, сделала вероятной ежегодную экономию более 3 млн кг никеля и 600 т ферромолибдена; перевод изготовления бронебойных снарядов с никелевой стали на хромистую дал экономию 7 млн кг никеля; производство гильз патронов для пистолетов-пулеметов, переведенное с латуни на биметалл, обеспечило экономию 1,5 млн кг бронзы; выпуск винтовочных патронов, частично переведенный с биметалла на железо, разрешил сберечь 12 млн кг биметалла; в производстве самолетов за данный же период была достигнута экономия более 30 млн кг алюминиевого страницы за счет перехода на изготовление многих подробностей из авиафанеры1.
Целям экономии, хозяйского отношения к народному добру служила и созданная в предвоенные годы промышленность вторичной переработки металлов. Громадную роль в обеспечении цветными металлами потребностей обороны сыграла эта отрасль. В стране действовало два предприятия по переработке вторичного сырья — в Харькове и в Москве.
Но уже в начале войны Харьковский завод был на временно оккупированной территории, приостановили работу и москвичи.
Во время острого недостатка металла, нехватки рабочих рук, оборудования, сырья, разных запасных материалов нужно было безотлагательно организовать и поставить работу предприятий по переработке вторичного сырья. Тем более, что процесс получения металла в этом случае обходится значительно дешевле, чем производство его из руд, на добычу которых требуется много трудовых, энергетических и других материальных затрат.
На Урале без промедлений были созданы два новых предприятия Вторцветмета: Верх-Нейвинское и Сухоложское. В августе 1941 года на фронте и в тылу налаживается сбор отходов и лома цветных металлов. 7 ноября 1941 года Верх-Нейвинский завод начал выпуск вторичного алюминия.
Большинство сырья действовала на фирмы конкретно с фронта. Это были разрушенные самолеты, стреляные пушечные и винтовочные гильзы, разное взорванное военное и промышленное оборудование. На Верх-Нейвинском заводе на протяжении войны было переплавлено более 2000 “мессершмитов”, “хенкелей”, “юнкерсов” и других сбитых вражеских самолетов.
в течении всей войны коллективы фирм вторичной цветной металлургии делали все от них зависящее, дабы металл, полученный в ходе переработки трофейной фашистской техники, как возможно скорее отливался в оружие, наказывающее тех, кто отправил на отечественную почву смерть, горе, разрушения.
