Александр гончаров: сера вылечит рак, а диабетикам нужны канцерогены
Согласно точки зрения Александра Гончарова, медицина недооценивает серу, которая осуществляет терморегуляцию, и серный обмен в организме человека. Новый взор на проблему разрешает по-новому посмотреть на летальные заболевания — диабет и рак.
Воображаем Вашему вниманию статью Александра Гончарова. Создатель занимается темой с 1985 года, выпускник Авиационного университета им. С. П. Королева (на данный момент это Космический университет), по образованию — радиоинженер. 12 лет проработал в Самарском филиале ФИАН (один из первых принят в штат в первой половине 80-ых годов двадцатого века).
20 печатных работ, пара авторских свидетельств, а также по эндокринологии, свидетельство на промобразец (медицинский лазер), «Изобретатель СССР».
Представленная ниже статья была опубликована и, по словам автора, не только взяла высокую оценку у последовательности экспертов, но и привела к замешательству.
До тех пор пока отечественные знания о сере -это только вершина айсберга,большинство которого скрытапод водной поверхностьюи ожидает собственных исследователей.Шигеру Оае.
Я не просто так привёл эти слова наибольшего японского биохимика, сообщённые им приблизительно два десятилетия назад. Практически всё содержание данной статьи будет подтверждать их прозорливость. Тут обращение будет идти о фундаментальном механизме, что был практически просмотрен, пропущен, не смотря на то, что обилие фактов таково, что возможно утверждать — ещё во второй половине 80-ых годов двадцатого века он «лежал на поверхности».
Большая часть вирусов, как мы знаем, погибает в организме при 39 градусах Цельсия. Одновременно с этим лишь простудные болезни (по достаточно ветхим подсчётам) вызываются более чем 100 видами вирусов! Появляется тут законный вопрос: из-за чего большое количество различных образований имеют один однообразный температурный параметр, правильнее — его значение?
Возможно предположить, и это логично, что дело отнюдь не в свойстве вирусов (через чур маловероятно, что они все «сговорились» по поводу температуры) погибать при 39 градусах, а в существовании какого-либо универсального температурозависимого защитного механизма в организме!.
Конечно задать вопрос: какой механизм будет универсален и обеспечит упомянутую выше константу? (другими словами 39 градусов Цельсия). — Химический? — Биологический? — Нет! И тот и второй, вероятнее, дадут разброс температур (в зависимости от вида вируса).
Оказывается, что, пожалуй, единственным механизмом,претендующим на универсальность, есть механический, барьерный, другими словами некая «шторка» на пути вирусов, закрывающаяся при 39 градусах.
Но где находится эта «температурная шторка» и как, за счёт чего она трудится? Как мы знаем, что живой организм складывается из клеток, поделённых перегородками (мембранами). В данной связи конечно допустить, что функции температурной шторки делает мембрана, другими словами оболочка клетки.
Но что и как снабжает терморегулирующую функцию мембраны?
Давайте для начала искать самое простое: пускай это будет сера. Тут имеется собственные доводы. Так как, во-первых, «серные мостики» — это «классика», это прекрасно узнаваемая химическая реакция со времен Гудиера (в второй транскрипции — Гудиара), что, фактически, и открыл реакцию вулканизации каучука, смешанного с серой, происходящую при нагреве, другими словами это температурозависимая реакция.
Во-вторых, соперника сере в данной роли тяжело отыскать. В-третьих, сера достаточно распространённый в природе элемент. В-четвертых, в случае если взглянуть на таблицу Менделеева, то заметим, что именно сера есть ближайшим химическим аналогом кислорода, она вступает практически во все те же реакции, что и кислород, а следовательно, в полной мере быть может, может, как и кислород, переноситься гемоглобином, другими словами не требуется ничего мудрить и заново изобретать, транспорт уже имеется, и он глобальный — охватывает целый организм!
Так, исходя из сделанного предположения, с увеличением температуры сера «вулканизирует» мембраны, что снижает интенсивность процессов переноса. Этим разъясняется и тот парадокс, что, не обращая внимания на возрастание интенсивности большинства и скорости процессов химических реакций с увеличением температуры, у человека отмечается явное понижение обмена веществ в организме (вялость, низкая работоспособность), не смотря на то, что, казалось бы, должно быть напротив.
Но за счёт понижения проницаемости мембран (не обращая внимания на возрастание скоростей внутриклеточных процессов) обмен клетки с тем, что вне её, понижается. По всей видимости, в основном понижение обмена происходит для макромолекул.
Вирусы воображают достаточно большие образования, каковые, по всей видимости, при 39 градусах уже не смогут в большинстве собственном пробраться через мембраны. При 42 градусах Цельсия обмен веществ понижается так, что человек обычно погибает.
Как заметила в личной беседе доктор наук Ф. Н. Гильмиярова, кровь при 42 градусах не сворачивается (как считалось ранее), это в биохимии уже удостоверились в надежности и уточнили: минимальные температуры коагуляции известных на сегодня белков человека составляют где-то 62 — 64 градуса. Другими словами, разрыв более чем в двадцать с маленьким градусов (между минимальной температурой и температурой гибели коагуляции), по большому счету говоря, необъясним в рамках классических представлений.
Итак, 39 градусов — и вирусы в клетки не попали, их атакует иммунная совокупность, да и сами вирусы ограниченно стойки во времени в большинстве настоящих сред. И вот через какое-то время вирусов в организме нет, и организм начинает нормализовать обмен веществ, другими словами удалять избыточную уже серу. Обратите внимание, что довольно часто наряду с этим на финальном этапе простудных болезней температура с высокой (39 градусов) падает: тридцать пять и какое количество-то десятых, тридцать шесть с маленьким.
Такая занимательная динамика трансформации температуры, по всей видимости, нужна для ускорения эвакуации серы, но потому, что данный процесс не идёт мгновенно, то некое время сохраняется пониженная работоспособность и остаточная вялость.
Где и как выходит сера?
Возможно, «серной клоакой» организма являются уши. Вправду, в ушах выделяется достаточно чистая сера, причём пик серных пробок, максимум серовыделения приходится на последние стадии простудных болезней (период выздоровления).
Природные аккумуляторная батареи серы: горчица, капуста, редис
Итак, имеет место глобальный серный обмен в организме, глобальный серный мембранный терморегулятор, серной клоакой организма являются уши.
Где же организм берёт серу? Тут нужно подчернуть, что серы мы достаточно большое количество потребляем с пищей. Редька, редиска, капуста, горчица (семейство крестоцветных) — аккумуляторная батареи серы.
Все они действенны при простуде. Имеется сера и в луке (раздражение глаз при резке лука обусловлено образующейся на слизистой оболочке серной кислотой) и в чесноке.
А что касается лекарств, то стрептоцид и другие сульфамидные препараты — это соединения серы. Вот в чём их суть: ввести какое-то количество серы в организм в растворимых соединениях.
Перейдём сейчас к второму (как выяснится, не просто так) вопросу: что такое рак? Не ищите в энциклопедиях и словарях ясного и чёткого определения этого заболевания — не отыщете. И это очень характерная обстановка, которая связана с неясностью в данном вопросе — существуют более чем 300 догадок!
Давайте снова воспользуемся логикой. Потому, что понятие — само слово «рак» — существует и мы им пользуемся, то должно же ему что-то соответствовать. Пожалуй, характерным, абсолютным, вопреки всему, есть то, что при раке отмечается интенсивное, аномальное (скажем, сверхнормативное) деление клеток (либо, выражаясь бытовым языком, бурный рост опухоли).
Не отыскав определения рака (из которого бы всецело была ясна его сущность), посмотрим, какие конкретно же факторы приводят к раку? Оказалось, что рак вызывают очень разные по собственной природе факторы: проникающая радиация, тяжёлые металлы (ртуть и свинец), химические вещества (так именуемые, канцерогены), механические факторы (травмы, ушибы), наконец, имеется вывод, что рак вызывается вирусами (биологический фактор) и самая популярная на сегодня теория, что обстоятельство рака — генетическая.
Покинем до тех пор пока вирусы и генетику в стороне и зададимся вопросом: что неспециализированного между этими перечисленными факторами и как это общее соотнести с повышенным делением клеток? Неспециализированным тут есть то, что перечисленные факторы (за исключением, возможно, вирусов) воздействуют на мембраны клеток так, что проницаемость мембран увеличивается.
Заберём, например, таковой фактор, как проникающая радиация. Что такое, скажем, 50, 100, наконец, 500 рентген дозы радиации? В единицах энергии, в джоулях, это сущая ерунда — вы не почувствуете никакого теплового результата и сначала ничего не увидите.
Но, одновременно с этим, любая корпускула, любой высокоэнергетичный нейтрон пролетит целый организм, огромное количество клеток, оставляя в каждой две «форточки» — на влёте и на вылете.
Другими словами получается легко астрономическое количество «дыр» в мембранах, каких-то аномальных каналов обмена, не столь удачно регулируемых серой. Конечно, что через эти аномальные каналы любой вирус может попасть в клетку с меньшими проблемами (другими словами, вирусная теория есть не причинной, это следствие). Исходя из этого тут так неоднозначно вывод экспертов.
Тяжёлые металлы оседают в клетках на мембранах (возможно заявить, что «атом ни во что не вписывается») и, по всей видимости, как-то содействуют повышению механизмов переноса. Химические вещества, канцерогены, к примеру известный 3,4-бензпирен, вероятнее «растворяют» мембраны, уменьшают их толщину (быть может, как бы смывают липидный жироподобный слой, что, кстати, предохраняя от смачиваемости мембрану, делает жидкость в клетки за счёт сил поверхностного натяжения чем-то наподобие «металлического» микрошарика, а человека, состоящего в значительной мере из жидкости, достаточно упругим).
А вот близкое соединение, 1,2-бензпирен, не канцерогенен (по всей видимости вторая полярность молекулы). Травмы и ушибы ведут к тому, что мембраны (если они ещё совсем не порваны) растягиваются, следовательно, толщина значительно уменьшается. Уменьшение толщины повышает проницаемость мембраны.
Имея дополнительные каналы обмена, имея повышенный обмен через мембрану, клетка приобретает дополнительное питание, что может вызвать её на преждевременное деление (не мембраной ли определяется темп деления клеток? — слизистые, «сопли», клетки кишечного эпителия обновляются раз в день, а прекрасно «засеренная» резина — мышечная ткань, фактически не делится, если не принять особенных мер, типа механического растягивания при культуризме).
Преждевременное, скажем, сверхнормативное, деление приводит не просто к появлению новых, а лишних, избыточных клеток. А что такое лишние клетки? По упругим особенностям клетка — это жидкость, другими словами несжимаемая среда, на чём основана вся гидравлика.
Нобелевские лауреаты 1989 года по медицине Майкл Бишоп (Michael Bishop) и Гарольд Вармус (Harold E. Varmus)
Следовательно, появление кроме того одной лишней клетки (как гласит структурный анализ) ведёт, по большому счету говоря, к подвижке всей совокупности, впредь до дальнего порядка! И в то время, когда лишних клеток делается через чур много, то нарушается «архитектура», сдавливаются сосуды, ткань отмирает из-за нарушения питания — таковой вот парадокс, в то время, когда замыкается роковой круг и наступает в итоге некроз ткани.
Мне смогут возразить, что таковой фактор, как радиация, действует на причину и гены рака направляться искать в генетике. Вправду, Вармус и Бишоп стали Нобелевскими лауреатами за первый открытый онкоген (в последующем достаточно скоро насчитали пара десятков онкогенов).
Но что такое онкоген? Это ген, что «генерит» дефектный мембранный белок! Другими словами, это только один из факторов, не более того.
Оказалось так, что в биохимии в попытках объяснения рака зашли практически в тупик (биохимия раковой и нераковой клетки в основном сходится, чем разнится, что, кстати, обуславливает трудность распознавания рака), это нужно наконец признать, и стали копать в генетике, это «на острие», это модно.
Практически была уже заданность на итог, был, в случае если возможно так выразиться, «социальный заказ». Полагаю, пара поспешили с трактовкой, не разобрались до конца, не заметили картину в целом. А что касается радиации, то и на гены она, очевидно, также воздействует (нейтрону всё равняется!), но это информационный нюанс, это уродство в потомстве (мутации).
Но коль не так долго осталось ждать радиация делает «дыры» в мембранах, то логично поискать «мембранный клей», дабы заклеить эти дыры. Похоже, таковой «клей» уже существует — это интерферон, формулу которого вы не напишете, потому, что он представляет собой природный продукт — громадная протеиновая молекула в виде глобулы (шарика).
Интерферон владеет очень универсальным антивирусным эффектом (что тяжело растолковать биохимически) и, кроме этого, отмечен у него противораковый эффект. По всей видимости, интерферон (макромолекула в виде глобулы) закрывает «дыры» в мембранах («грудью на амбразуры!» — да забудут обиду мне эти сравнения, цель которых — иллюстрация). Другими словами, тут как бы механический механизм блокирования, в этом и его универсальность.
Но, подведём результат сказанного выше. Итак, рак — это мембранная заболевание, обусловленная повышенной проницаемостью мембран, что ведёт к усиленному питанию клеток и их сверхнормативному делению. Интерферон — это мембранный клей.
К раку, фактически говоря, может вести и недостаточность серы в рационе. При раке нужно использовать серосодержащие препараты в сочетании с локальным подогревом аномального места (ешьте капусту — в ней большое количество серы!).
Но нарушение архитектуры — непростая неприятность: временной фактор имеет особенное значение, принципиально важно не потерять момент и не довести до для того чтобы состояния, в то время, когда уже неизбежна хирургическая коррекция архитектуры. Подогрев, кстати, сам по себе употребляется в борьбе с раком.
Помимо этого, дополнительно возможно действен интерферон. Но нельзя курить, использовать копчёности, подвергаться облучению (рентген, лучевая «терапия»), потому, что вы не только убьёте «лишние» клетки, но и «засветите» все соседние, и без того предрасположенные к раку ткани — вот вам и метастазы!
Примечательно, что «раковые состояния», аномальное деление, должны порождать такое явление, как акселерация (отыщем в памяти, сколько ядерных бомб взорвано в воздухе в 20-м веке и имеется ли на Земле сейчас естественный радиоактивный фон?). Отыщем в памяти, что одичавшие яблони в «чернобыльское лето» в Киеве давали плоды большой величины, либо эти очень долгие иголки на соснах в заражённой территории…
Создатель был бы не до конца логичен, в случае если взглянул бы на странности мембран лишь в сторону увеличения их проницаемости. Но так как обязана же быть какая-то патология, в то время, когда напротив — через чур плотные, малопроницаемые мембраны? Норма неизменно где-то посредине.
Похоже, это если не все, то многие диабеты. Другими словами, в то время, когда сахара в крови имеется (а это довольно большие молекулы, с большим молекулярным весом), а в клетки попасть не смогут, что напрямую может приводить к смерти клеток (к примеру, ангиопатиям).
А инсулин (переносчик сахаров) в каком-то смысле (создатель обязан отслеживать корректность высказываний) «штучка» противоположная интерферону (пускай это условное противопоставление). Отыщем в памяти тут узнаваемый метод лечения диабета на ранних стадиях электрофорезом аспирина (почему кроме того было сделано предположение, что, быть может, диабет — инфекционное заболевание).
Но так как каждая электрохимия — это повышение переноса. Получается, что капусту при диабете (а она входила в стандартную диету диабетиков — не знаю, как на данный момент!) направляться сократить, использовать простые сахара (меньше молекула — выше проникающая свойство), нежирные копчёности (довольно нужны канцерогены — это звучит как крамола, но, по крайней мере, они менее вредны, чем при раке) и, возможно, довольно полезно курить (табачные компании смогут мне поставить вызывающий большие сомнения монумент, но таковой вывод напрашивается).
По большому счету, наверное, диабет в два счёта возможно снять рентгеном (строго дозировано) — кое-какие подтверждающие это факты мне известны (это было сказано во второй половине 80-ых годов двадцатого века, думается пара позднее, если не ошибаюсь, стали лечить рентгеном ангиопатии конечностей — история уточнит!). Но направляться иметь в виду, что это требует строгой проверки!
Так, диабет и рак, наверное, взаимоисключающие вещи (тем более страно, что их время от времени путают в диагностике, но, результат того и другого не редкость схож — некроз ткани, обстоятельства, но — различные). Другими словами, принципиально важно знать, какие конкретно у вас мембраны и, какая тенденция: к раку либо диабету. Это разрешит спрогнозировать процесс и заблаговременно принять меры (осуществить коррекцию).
Между двумя этими полюсами находится норма.
Итак, диабет — мембранная заболевание, обусловленная пониженной проницаемостью мембран, что ведет к гибели и голоданию клеток.
В данной статье не нашлось места таким терминам, как злокачественная опухоль и доброкачественная. Это вследствие того что нет никаких параметров, за этими терминами ничего не следует — это консилиум, это «голосование». Но вопросы научной истины не решаются голосованием! Применение этих терминов (это практика) возможно оправдано только с позиций указания на стадию процесса…
Создатель благодарит многих экспертов за то, что имели терпение выслушать все эти мысли и будет благодарен и критикам и читателям (надеюсь, доброжелательным) и данной статьи.
Прочесть полный текст статьи возможно тут: на британском и на русском языках.
Связаться с автором возможно по адресу ru4hg@sama.ru. Почтовый адрес: 443114, Самара, а/я 2249.
