Андрей кулик: «политика банка россии ведет к снижению доступности кредитных ресурсов в реальном секторе экономики»
Кредитные организации сталкиваются со все громадными сложностями как в привлечении, так и в размещении ресурсов. Своим мнением о необходимости трансформации финансово-кредитной политики в интервью Bankir.Ru поделился главаКБ «Интернациональный Банк Развития» Андрей Кулик.
– Андрей Степанович, как вы оцениваете текущую финансово-кредитную политику Банка России?
– В долговременной возможности – отрицательно. Та политика, которую ведет Центробанк, направлена в первую очередь на уменьшение банковской маржи. Раньше межбанковский кредит стоил 3%, а облигации давали 7–9% доходности, и эта маржа разрешала банкам комфортно руководить процентным риском. на данный момент ЦБ, будучи кредитором последней инстанции, наполняет межбанковский рынок средствами через сделки РЕПО под 6%.
Маржа кредитных организаций сократилась до 2%.
Помимо этого, в условиях недостатка ликвидности банки вынуждены вести более агрессивную политику по привлечению ресурсов у физлиц. Росту ставок по депозитам финиша не видно. 12% по вкладам сейчас предлагают все участники рынка, а не только те, кто развивает высокомаржинальное кредитование физлиц. Последовательность кредитных организаций предлагает и все 14 %.
ЦБ жестко регулирует ставку через собственные инструменты на межбанковском рынке и ограничивает спекулятивные операции. А это, со своей стороны, ведет к росту ставок на рынке кредитования и понижению доступности кредитных ресурсов в настоящем секторе экономики, уменьшению инвестиционных возможностей фирм.
– Какова на данный момент обстановка на рынке кредитования корпоративных клиентов?
– Компании стараются погасить имеющиеся кредиты и не брать новые. Мы видим, что предприниматели оставляют в работе лишь самые нужные программы и стараются жить на личные средства. Обстоятельств происходящему большое количество: это и высокие ставки, и ужесточившиеся требования банков к залоговому обеспечению, и предсказания второй волны кризиса от специалистов в массмедиа, помимо этого, еще свежи воспоминания о проблемах 2008 года.
Осознавая, что имеется громадный риск утраты больших количеств бизнеса, заемщики стараются уменьшить зависимость от кредитов. Фирмы вкладываются лишь в долговременные программы с циклом более пяти лет, строительные либо инвестиционные производственные. Все, что касается кратковременных операций, вложений в повышение мощности, компании стараются отложить.
По сути, потребности в кредитовании уменьшаются искусственно самими фирмами. В итоге происходит снижение темпов экономического подьема в целом.
Предприятиям по-прежнему необходимы долгие инвестиционные кредиты. Но такие кредиты подпадают под твёрдое резервирование по 254-П, и банкам невыгодно их выдавать. А предпочтительные для банков маленькие кредиты с понятным выходом и хорошими залогами по погашению компаниям малоинтересны.
Борьба не разрешает кредитным организациям очень сильно повышать ставки кроме того на фоне увеличения цены ресурсов. В итоге участники рынка находятся в условиях «ножниц», и необходимо или балансировать на грани практически нулевой маржи, или искать другие инструменты размещения средств.
– Возможно, Банк России опасается излишнего разогрева экономики?
– Регулятор действует по весьма простой логике. Главная задача ЦБ не развитие финансовой системы, а обеспечение стабильности. Но самое стабильное на свете место – это кладбище. Я уверен, что это не та цель, к которой в долговременной возможности нам нужно стремиться.
Стабильность возможно одной из задач, которую снабжает ЦБ, но это не может быть главной целью регулятора.
– Но так как Банк России, проводя как раз такую финансово-кредитную политику, борется с инфляцией.
– В принципе, да. С инфляцией возможно бороться методом уменьшения предложения денег в экономике и сжатия кредитования. Но так как уменьшение возможностей развития бизнеса ведет к росту цен на их продукцию. В этом смысле более верна та политика, которую ведут ЕЦБ и ФРС.
Они держат ставку на уровне 0%, разрешая рынку и банкам самостоятельно определять уровень риска при вложении денег в тот либо другой сектор экономики. А бороться с инфляцией, пока в отечественной экономике сохраняется твёрдая зависимость от нефти, безыдейно.
– Что остается делать банкам при таких условиях?
– Все банки ринулись в кредитование физлиц в надежде, что в этом сегменте ставки высоки, дабы обеспечить приемлемый уровень маржи. Но это страшная тенденция. В рознице совсем другие технологии, требуется совсем иное уровень качества готовности персонала и программного обеспечения. Трудозатраты по выдаче кредитов заметно выше, чем в корпоративном кредитовании.
В итоге не факт, что банки победят от для того чтобы разворота в сторону физлиц, поскольку тут не только маржа, но и затраты весьма громадны, уже не говоря о потенциальном росте просроченной задолженности.
– Кто приобретает преимущество в конкурентной борьбе на банковском рынке? Большие банки?
– В действительности – никто. Я бы желал подчернуть, что и большие, а также госбанки, ведут себя по-различному. Сбербанк достаточно деятельно меняет собственную идеологию, отношения с клиентами. Но неповоротливая и громадная структура не разрешает ему приблизиться к стандартам средних банков по гибкости и оперативности условий кредитования.
Другие банки как были в состоянии «национальной спячки», так в ней и остаются. Так что я бы не заявил, что политика ЦБ дает преимущества государственным банкам.
Имеется неспециализированная неприятность ухудшения условий кредитования на рынке. Все шаги, каковые ЦБ предпринимал с 2004 года, в то время, когда показалась 254-П, направлены на то, дабы усложнить условия кредитования. Очевидно, создание резервов под кредиты – полностью верная практика.
Вопрос в том, что в одной инструкции ЦБ нельзя предусмотреть все вероятные обстановки кредитования рынка на данный момент. Попытка из правил принятия ответов, каковые изначально были заложены в данной идее, перевоплотить это в твёрдые правила, ведет к тому, что банки от кредитования некоторых категорий клиентов либо проектов.
И причем любой раз, в то время, когда появляется какая-то негативная обстановка на банковском рынке, первым делом, само собой разумеется, отзыв лицензии, ЦБ и Агентство по страхованию вкладов находят главной фактор, что оказал влияние на банкротство конкретного банка, и пробуют экстраполировать его на все банковское сообщество. И это ведет к ужесточению правил для всех участников рынка.
– Вы имеете в виду неприятности связанных сторон, фиктивных заемщиков, громкие дела Банка Межпромбанка и Москвы?
– Да, но Межпромбанк и Банк Москвы – совсем нерыночные примеры. Они не имеют никакого отношения к банковскому бизнесу, по ним нельзя судить о банковском рынке в целом.
Желаю также подчернуть, что по окончании 2008 года ужесточилась позиция ЦБ относительно кредитования строительных проектов. Сейчас банки не кредитуют громадные строительные проекты. Такую роскошь себе может разрешить лишь Сбербанк.
Средние а также большие банки отказываются от аналогичных проектов или формируют такую структуру сделки, дабы завуалировать участие кредитных ресурсов в этих сделках. ЦБ, ограничив банки в кредитовании инвестпроектов, по сути дела заставляет их придумывать методы кредитования полностью обычных проектов, не вписывающихся в твёрдые рамки 254-П.
– Но так как многие кредитные организации вправду через чур увлекались финансированием строительных объектов, в особенности связанных с собственниками банков, и у ЦБ имеется основания использовать соответствующие меры.
– Да, основания имеется, но нельзя частные возмутительные примеры распространять на неспециализированную практику. А так появляется презумпция виновности банков. Банк обязан обосновывать, что он все делает верно, что взвесил и оценил риски того либо иного проекта, осознанно создал как раз такие резервы. Отсутствие механизма апелляции по 254-П – вот еще одна серьёзная и больной тема. При заявленном мотивированном суждении имеется лишь одно «верное вывод» – Центробанка.
Менеджеры банка не имеют права на мотивированное суждение. Данный перекос нужно безотлагательно ликвидировать, в противном случае мы загоним отечественное кредитование в тупик.
– Как должна быть организована процедура обжалования ответа ЦБ?
– Давайте отыщем в памяти: в то время, когда банки вступали в совокупность страхования вкладов, была четко прописана процедура обжалования отказа во вступлении в нее, впредь до суда. Необходимо ввести такую же хотя бы двухступенчатую процедуру обжалования ответов по 254-П.
Так как что получается на практике? Сотрудники Банка России, опасаясь за собственную карьеру и репутацию, принимают более твёрдые ответы, чем это требовалось бы, в особенности по окончании скандалов и кризиса на банковском рынке. Любой отзыв лицензии ведет к тому, что и руководства ужесточаются, и их использование делается более тяжелым для банков.
Сотрудники надзорного органа ГТУ, перестраховываясь, направляют в банк письма о досоздании резервов. Предписание необходимо делать, в противном случае на банк будут машинально наложены санкции еще перед тем, как банк возьмёт второе ответ в вышестоящей организации. А в действительности необходимо остановить наложение санкций и разрешить возможность провести разбирательство.
– Имеется ли во взаимоотношении банков или других компаний с госорганами подобный пример?
– Да, это отношения фирм и Федеральной налоговой работы. Приходит акт из налоговой администрации о том, что компания обязана доначислить налог. В случае если предприятие подает протест в вышестоящую налоговую администрацию, то акт приостанавливает собственный воздействие. В случае если вышестоящая инстанция не соглашается с аргументами плательщика налогов, то дальше он обращается в суд.
15 лет назад никто не судился с налоговой, а сейчас это обычная практика, причем плательщики налогов побеждают, и в этом нет никакой крамолы. Такой же механизм необходимо использовать и с ЦБ. Банк приобретает предписание, оспаривает его, и, пока идет разбирательство, никакие санкции не должны налагаться.
При обычном развитии обстановки через пять лет это станет обычной практикой. И Банк России также будет нормально реагировать на решения суда, так же, как это сейчас делает налоговая администрация.
Эта мысль довольно давно обсуждается банковским сообществом, Ассоциацией русских банков. Более того, начальники подразделений ЦБ поддерживают подобную инициативу. Необходимо преодолеть некоторый уровень бюрократии и добиться решения этого вопроса.
– На какое количество лет хватит запаса прочности банков при предстоящего ужесточения регулирования?
– Банкам запаса прочности хватит еще на пара лет, в особенности силен он, очевидно, у госбанков, «дочек» зарубежных банков и больших частных банков. Прибыльность во многом зависит и от порядка создания резервов. По текущей прибыльности запас прочности у банков имеется, никакой трагедии нет. Имеется обстановка сжатия маржинального дохода и перекосы в структуре пассивов и активов в части оценки рисков.
Но с позиций направления перемещения тенденции неправильные.
– Банк России собирается внести поправки в 254-П. Как вы оцениваете потенциальные трансформации?
– Банк России предполагал внести трансформации в октябре 2012 года, но, по всей видимости, это решение будет отложено. на данный момент идет активная работа банковского сообщества с регулятором по конкретным пунктам этого Положения. И в обязательном порядке необходимо ввести механизм апелляций.
Я пологаю, что в течение года он будет создан.
Точно какие-то очевидные вещи из 254-П будут убраны, но что-то останется в тени и вылезет позднее, как, к примеру, было с Указанием ЦБР от 25 ноября 2011 года № 2734-У «О внесении трансформации в пункт 1.1 Положения Банка России от 4 августа 2003 года № 236-П «О порядке предоставления Банком России кредитным организациям кредитов, обеспеченных залогом (блокировкой) ценных бумаг». Требуется доначисление резервов при принятия в залог ценных бумаг, каковые зарегистрированы в депозитарии не первого уровня, дабы избежать ненадлежащего учета ценных бумаг.
В итоге, в случае если банк, усиливая собственную позицию в части обеспечения кредита, возьмёт дополнительный залог в виде ценных бумаг, каковые учтены не в депозитарии первого уровня, нужно будет доначислить резервы. Перевод в Национальный расчетный депозитарий – это процедура, она стоит маленьких, но денег, и занимает время. В итоге получается, что банку несложнее не показывать таковой залог ЦБ. Для того чтобы рода недочеты в руководствах регулятора проявляются лишь на практике.
Их нужно оперативно выправлять.
