Что же такое «византизм»?
Постараемся разобраться что из себя воображает понятие Византизм?
К.Н. Леонтьев и Н.Я. Данилевский задаются вопросом о «византизме», начиная повествование о его роли и значении в России и истории Европы.
Они сходятся во мнении, что это собственного рода образованность и культура, имеющая собственные признаки и отличительные особенности. Начнем с того, как как раз начинается складываться понятие «Византизм». В 330 году Константин Великий переносит столицу Римской империи на берега Босфора – в старый Византий, в то время, обозначающий всего лишь мелкий город, существовавший еще со времен древнегреческих полисов.
С того момента слово «Византия» перестает обозначать как раз город, именовавшийся тогда уже Новым Римом либо Константинополем, и преобразовывается в термин для обозначения политических, национальных, церковных и этнографических изюминок, носителем которых и делается в будущем Византийская империя.
Итак, что же определенное возможно представить в качестве «Византизма»? Леонтьев обрисовывает его так: «…Византизм в стране значит – самодержавие. В религии он значит христианство с определенными чертами, отличающими его от западных церквей, от расколов и ересей».
Получается, что «византизм» это собственного рода особенный национальный тип, основанный на сильной центральной власти, особенных отношениях между Государством и Церковью, в которых они не противостоят друг другу, а взаимно дополняют, причем самостоятельность каждого из них в собственной области не отменяется. По другому «византизм» возможно охарактеризовать как «симфонию правительства» — светской и духовной.
Таковой принцип взаимоотношений взял вразумительное воплощение в известном «Кодексе» императора Юстиниана, что стал базисной платформой современного права. Отличительные изюминки принципа, названного позднее «цезаропапизмом», при котором император совмещает функции первосвященника и правителя.
Позднее случилась изменение «цезаропапизма» в само понятие «византизма», совсем сформулированное к IXв. при патриархе Константинопольском Фотии и в «Эпанагоге» императора Василия I Македонского. Необходимо отметить так же, что под «византизмом» стоит осознавать и единое культурное пространство, на территории которого главенствует Православное христианство, благодаря которому утверждается сильная домашняя традиция и неспециализированный архитектурный стиль.
Начиная примерно с V в. н. э. «Византизм» входит в близкое соприкосновение со славянами, каковые начинают тесно входить в пространство империи. Тогда начинается постепенное вовлечение их в культурную и политическую сферы византийской судьбе. Методом основания поместных митрополий во главе с греческими иерархами, происходит утверждение православия в новых для византийцев почвах, что воображает собственного рода включение соседних племен с собственную сферу влияния.
Это также делается базой Византизма – крепкое христианское братство, основанное на православном, греческом христианстве.
Итак, возможно заявить, что «византизм», основанный на православии и сильной власти, образовал те самые характерные черты прежде всего для России, ставшей потом проводником вторых славянских народностей. Благодаря оформившейся идеологии «Москвы как Третьего Рима», Российская Федерация взяла на себя роль защитника и покровителя православных христиан Балканского полуострова, прежде всего южных славян.
И исходя из этого мы считаем, что именно руководствуясь этим принципом «византизма», организовавшего идентичность восточных и южных славян, возможно заметить будущее для единения России и всего южно-славянского мира.
Наконец, сам «Византизм», обозначенный нами чуть выше, как государственности и определённые особенности культуры, формировался как раз в Константинополе, в синергии греческой, ирано-персидской и иудейской культур.
У славянских народностей с самого первого их соприкосновения с Константинополем, начинается складываться восприятие его как «золотого» города. Они начинают именовать его Царьградом – городом великих царей. Главным местом столь очень сильно оказавшим влияние на всех славян, попадающих в данный город, стал собор Святой Софии.«На земле православия «нет ни эллина, ни иудея», ни русского, ни болгарина, ни грека, и вселенский, так сообщить, храм св.
Софии будет на берегах Босфора как бы внешним знаком всевосточного, православного единения. Сам Босфор обязан сделаться отныне средоточием мира, единения и братства для всех христиан Востока, под управлением тех из них, каковые всех их посильнее, умелее и потому честнее». [К.Н. Леонтьев] Мыслитель выделяет храм св.
Софии не просто так, он постоянно являлся для всех православных народов — знаком силы Веры, народов и силы Империи ее населяющих. Не смотря на то, что его высказывание о судьбе Босфора не лишено некоего «романтизма» а также может «идеализма», но в случае если проанализировать сообщённое им, то вправду с позиций православия должны руководить самые честные из всех христиан. Именно на православной христианской традиции основывается культура Византии, передавшая собственные успехи православным славянам, а прежде всего, их наследникам – русским.
Обратимся к воззрениям Данилевского, что ввел такое понятие как культурно-исторический тип. Создатель не выделяет раздельно «византизм» либо «византийско-славянский» тип. Всего в его теории получается десять типов, каковые уже проявились в истории: 1) египетский, 2) китайский, 3) ассиро-вавилоно-финикийский (либо древнесемитический), 4) индийский, 5) иранский, 6) иудейский, 7) греческий, 8) римский, 9) новосемитический (либо аравийский), 10) германо-романский.
Культурно-исторический тип, в его понимании проходит стадии, обычные для любого живого организма: рождение, возмужание, дряхление, смерть. Воображает же он их как четыре периода в развитии типа: этнографический, национальный, цивилизационный, ну и период финиша культуры
Стоит подметить, что ко мне не попали те типы, каковые, согласно его точке зрения, опоздали развиться и достигнуть стадии зрелости. К таким «цивилизациям» он относит и славянскую, поскольку уверен в том, что она еще не оформилась как единое культурное и политическое пространство. В итоге получается, что«упирается» все в родное родство, т.е. в «славянство», а сам«славизм», как культурно-исторический тип еще не достигший нужного уровня в развитии, дабы выделиться.
Ключевая роль представляется для России, поскольку без нее согласно его точке зрения не сможет обособиться данный культурно-исторический тип.
«Славянство, говорят, еще не подготовлено к политическому объединению, племенные распри разделяют его; понятия его об России самые смутные, а также, возможно, отношения к ней недоверчивые. Но оно ни при каких обстоятельствах и не подготовится, ни при каких обстоятельствах не покинет собственных личных споров и соперничеств, ни при каких обстоятельствах не осознает и не определит России, одним словом, ни при каких обстоятельствах не дозреет, если не будет выдвинуто силою событий из собственной мелочной воздуха на всемирно-историческую арену великим историческим толчком».
Так и получается согласно точки зрения Данилевского, что для предстоящего цивилизационного развития нужен толчок, коим он и именует альянс Славянских стран под «четким управлением» России.
Из всего сказанного выше вытекает, что «византизм» нельзя отнести ни к греческому, ни к римскому, ни к романо-германскому историческим типам, по определению Данилевского, поскольку в них не усматривается такая серьёзная черта«византизма», как роль православной православной традиции и веры, организовавших все жизни общества Византии. южные славяне и Россия, ставшие продолжателями и наследниками идей греческой православной традиции должны усматривать в ней корень своей идентичности и своего величия, чтобы не утратить собственной культурной и политической самобытности.
