Оборудование в залоге? срочно избавляйтесь!
В соответствии с экспертным оценкам, порядка 30–40% активов, перешедших к банкам, образовывает движимое имущество. Из данной массы приблизительно 70% — разное оборудование. С ним у банков появляется неприятностей не меньше, чем с недвижимостью.
Оговоримся, что ввиду разрозненности раскрываемой русскими банками информации полностью точный вывод о составе и качестве имущества, переходящего в собственность банков в рамках урегулирования проблемной задолженности, сделать затруднительно, и участники рынка оперируют экспертными оценками.
Текущая обстановка
При кредитовании предприятий банки с радостью брали в залог разного рода оборудование, отдавая предпочтение технологическим линиям, в особенности в случае если обращение шла о законченном производственном цикле. До тех пор пока рынок рос, кредитные организации очевидно не думали, что риски несовершенства процесса кредитования, неотлаженность процедур, недостаточное внимание к бизнес-модели заемщика приведут к массовому изъятию этих активов.
Обычно уровень качества имущества, которое передавалось в залог, как сейчас узнается, не соответствовало ни отчетам об оценке, ни банковским нормативам. Банкиры рисковали, и в следствии все эти риски реализовались. Наряду с этим, не обращая внимания на заверения банков о функционировании и существовании совокупности мониторинга состояния заложенного имущества, поступавшая информация о нем или была ненадлежащего качества, или в силу различных обстоятельств просто не употреблялась.
Недостатки действовавшей совокупности приходится в пожарном порядке исправлять на данный момент.
Главная неприятность содержится в том, что огромная часть заложенного оборудования очень сильно изношена, амортизация доходит и до 100%. Изначально по банковским нормативам это оборудование не имело возможности приниматься в залог. Но срок его работы продлевался, в случае если предприятие показывало прибыль и предоставляло приемлемый бизнес-замысел, и банки давали кредиты.
На данный момент с данной проблемой кредитные учреждения вынуждены бороться при попытках реализации для того чтобы имущества: конечно, изношенное оборудование мало кому необходимо.
При приеме изношенного оборудования появляется вопрос: какова честная текущая цена этого актива? Балансовая цена обычно равна нулю, оборудование старое. Оценщик должен проводить широкие изучения в отыскивании сравнительной цене аналогов или оценивать технологическую линию как часть бизнеса, вычленяя вклад этого оборудования в финансовом потоке всего бизнеса.
Неприятность еще более усложняется, в случае если оборудование неповторимое и прямых аналогов у него нет. Часто по итогам оценки такую технику признают ломом с соответствующей ценой, из которой еще нужно вычесть затраты на транспортировку и демонтаж.
Следующая проблема заключается в том, что практически не бывает случаев, в то время, когда предприятие имеет единственный кредит. Кредиторов, в большинстве случаев, пара: у одного в залоге возможно строение, у другого — технологическая линия, у третьего — еще какой-либо актив предприятия. Любой банк весьма пристально наблюдает на то, что происходит с заемщиком в целом и со своим предметом залога в частности.
Кредитор балансирует между рвением первенствоватьв истребовании всей задолженности и жаждой разобраться в ситуации, искать приемлемый как для банка, так и для заемщика выход.
В отечественной практике был случай, в то время, когда у одного из фирм появился «синдикат» из нескольких российских и зарубежных кредиторов. Российские банки, более глубоко осознавая специфику жизнедеятельности отечественных фирм, готовы дать возможность, положить дополнительные средства в оборотный капитал, оказать помощь с денежным оздоровлением.
Теоретически возможно реструктуризировать задолженность на срок до 10 лет с выходом на безубыточность в течение 3–4 лет, взять право операционного контроля за деятельностью менеджмента и ввести собственных представителей в управленческие структуры заемщика. Зарубежные же банки поддерживаютнемедленное банкротство, поскольку денежные и организационные издержки на столь долгий срок для них в этом проекте были неприемлемыми.
Соответственно, не обращая внимания на то что кредит де-юре обеспеченный, реализовать собственный право залогодержателя как юридически, так и организационно представляется затруднительным. К тому же все это будет связано с дополнительными издержками.
Появляются и большие технические сложности. В случае если строение в залоге у одного банка, а оборудование у другого, производственные линии необходимо демонтировать. Обычно это физически нереально: технологические линии в массе собственной custom-made, они поставлялись под конкретный проект конкретного завода, исходя из размеров цеха либо строения, глубины фундамента установки.
Демонтаж, перевозка, пусконаладка и монтаж смогут занимать до 50% от цены самой техники, в особенности в случае если оборудование зарубежного производства и требуются консультации компании — поставщика оборудования.
Кроме этого нередка обстановка, в особенности в региональных банках, в то время, когда части одной и той же технологической линии могли быть заложены в нескольких банках. И в случае если договориться о честной стоимости продажи банкам не удается, то нужно запускать процедуру банкротства, конкурсное производство, продажу с торгов. По отечественным подсчетам, на протяжении банкротства в среднем удается компенсировать только 15–20% от изначальных сумм кредитов.
Отраслевая специфика: оборудование устаревает
В случае если обобщать, то на данный момент банки стоят перед задачей: на данный момент не время активных продаж практически во всех отраслях, и с течением времени предмет залога быстро дешевеет. Время от времени удается реализовать точечные активы, каковые увлекательны тем либо иным промышленным группам, чтобы закончить некую вертикально интегрированную цепочку в собственном холдинге либо же поглотить соперника. Но в целом поиск инвестора на данный момент очень затруднен.
Инвесторы нацелены на поиск качественных активов по сниженной цене и входить в проблемные обстановки не спешат.
Ясно, что проблемный актив не будет стоить 100% от начальной цены. Входить в проблемную обстановку неизменно более рискованно, чем брать здоровый актив. Но промышленное оборудование вдобавок и устаревает весьма скоро, поскольку всегда появляются принципиально новые разработки. С данной точки зрения показательна полиграфия. В случае если опоздать с продажей, актив превратится в металлолом.
К примеру, в 2008 году банк пробовал реализовать типографскую линию зарубежного производства, ставил маленькой дисконт, сохраняя надежду, что издательские дома заинтересуются этим активом: в то время он был в хорошем состоянии. Но через полгода показалась новая разработка печати, и оборудование мгновенно морально устарело.
Банку оставалось или реализовывать линию на металлолом с огромным дисконтом — до 90%, или с громадными упрочнениями искать некоторый региональный издательский дом, для которого это оборудование все еще воображает интерес, а также с позиций цены. В любом случае, по отечественным данным, оборудование до сих пор реализовать не удалось.
В отечественной практике имеется еще один похожий пример, но уже из второй отрасли. В рамках процесса реструктуризации задолженности клиента мы вели переговоры о вероятной продаже металлургического завода. Показанный интерес исходил от китайских и арабских инвесторов, но по окончании предварительного изучения инвесторы или запрашивали неприемлемый для клиента дисконт, или отказывались от предстоящих переговоров.
Оборудование так устарело морально и физически, что несложнее выстроить современный завод, нежели реконструировать данный.
В производстве продуктов питания, казалось бы, обстановка более несложная, по причине того, что отрасль поставляет на рынок товары неэластичного спроса. Но в то время, когда большая русский компания по производству молочных продуктов питания пробовала реализовать часть собственного оборудования, дабы расплатиться с банком, у нее ничего не получилось. Рынок жестко поделен, а также на нем присутствуют большие зарубежные игроки, у которых достаточно собственного современного оборудования.
Российские активы им увлекательны или по «низким» стоимостям, или для устранения соперника.
Проблемные активы в сельском хозяйстве специфичны. Сельскохозяйственная индустрия требует постоянного пополнения оборотного капитала, что связано с изюминкой производства, но денег тут не так много, бизнес сезонный, но достаточно своеобразных рисков — это и негативные климатические условия, болезни, твёрдая борьба со стороны зарубежных производителей и т.д. Реализация активов, переходящих к банкам, связана с сезонными ограничениями, и дисконт при продаже в среднем образовывает не меньше 30% от цены залога.
Но имеется и исключения. Компании из телекоммуникационного сектора, как и многие другие, кредитовались под экстенсивное развитие, которое в кризис было очень сильно скорректировано. Телекоммуникации, в особенности региональные, — отрасль юная, оборудование тут обычно новое, эти активы востребованы.
Исходя из этого в данной отрасли частенько происходят поглощения. В случае если региональный оператор неимеетвозможности расплатиться с банком, компания из больших игроков с наслаждением его получает.
Придется фиксировать убытки
В 2010 году обстановка достаточно очень сильно поменялась если сравнивать с 2008–2009 годами. Банки прекратили утаивать проблему «нехороших» долгов посредством бездумной реструктуризации, откладывания решения проблемы на год. Во многих случаях тот самый год прошел, и по сей день те банки, каковые изначально осознавали масштаб неприятностей, развернулись к проблеме лицом.
Банкиры стали спокойнее относиться к данной проблеме, создали подразделения по работе с проблемными долгами. Сотрудники этих подразделений взяли неоценимый опыт настоящих проектов. Кроме этого большие банки создали особые компании по работе с приобретаемыми проблемными активами.
на данный момент идет процесс внутренней отладки всех регламентов, порядка сотрудничества с самим банком.
Важно оптимизировать работу с проблемным активом с позиций налогообложения. В русских банках экспертов по аналогичной тематике мало, поскольку никто с таким числом проблемных активов не сталкивался. Согласно нашей точке зрения, удерживать проблемные активы на балансе банка целесообразно, лишь в случае если у банка имеется хватает оснований считать, что денежное состояние заемщика улучшится.
В других случаях лучше переводить имущество на российские «дочки», выводить его в ЗПИФы либо на особые зарубежные денежные компании. Это оптимизирует налоговый процесс и оказывает помощь вернуть суммы резервов по вероятным утратам по ссудам.
Так же, как и прежде остро стоит неприятность недочёта специалистов в данной области. Большая часть департаментов по работе с проблемными долгами в банках создается или из бывших сотрудников кредитных отделов, или из юристов, другими словами из людей принципиально другого профиля. Исходя из отечественной практики работы с банками, возможно заявить, что характерная картина — это в то время, когда в кредитном учреждении департамент по работе с проблемными долгами складывается из 3–5 сотрудников.
А проблемных «проектов» десятки, в случае если уже не много. Немногочисленные сотрудники нового подразделения физически не успевают все прорабатывать и, в большинстве случаев, идут сзади самого процесса. Они успевают давать предупреждение проблему, а сталкиваются уже с ее последствиями, к примеру с выводом активов. Должники предоставляют им справки о состоянии имущества, а при проверке узнается, что у компании уже ничего нет.
Приходится инициировать уголовное преследование, запускать процедуру банкротства, что влечет дополнительные затраты.
Многие банки, в особенности средние и небольшие, держатактивы у себя на балансе и платить повышенные налоги, поскольку просто не смогут отыскать квалифицированных сотрудников для построения внутренних процессов.
Наряду с этим, не обращая внимания на бессчётные неприятности на этом пути, возможно констатировать, что денежная совокупность движется в сторону специализации деятельности по управлению проблемными активами. Управляющие компании трудятся в среднем более удачно, чем банки. Кроме того у самых больших кредитных организаций нет ресурсов, дабы действенно руководить массой доставшегося от должников имущества.
Но в целом спасительной разработке до тех пор пока нет. По оценке «ВТБ Капитал», до 30% реструктуризированной задолженности нужно будет списать, она неисправима. Это указывает не только провал фирм-должников, но да и то, что процедура кредитования, включая процедуру обеспечения, в банках должна быть пересмотрена.
Нужно отойти от практики «веры» в залог как панацею, а перераспределить упрочнения на оценку бизнеса потенциального заемщика, его стрессоустойчивость, оценку денежных потоков. Как мы знаем, банк — это не ломбард. И вряд ли им станет.
