Диагноз — недоверие
Кризис продемонстрировал: российский рынок портит не плохие заёмщики и инфляция. // Антон Данилов-Данильян.Национальный банковский издание 12 августа 2009.
Разделительными барьерами между бизнесом стали и банками постоянное ожидание и взаимная подозрительность блефа по принципу «если не ты, то тебя». Появлявшись в кредитной изоляции, многие игроки рынка невольно задумались о переоценке собственного денежного тандема. Как раз сейчас, во времена опробований на прочность, компании готовы сделать новыми стратегическими партнерами те банки, каковые рискнули не отказать им в займе сейчас и по сей день.
В кризис самым дефицитным ресурсом для всех участников рынка стал кредит доверия.
не сильный ЗВЕНО
Извлечь нужный урок из нынешней экономической обстановки возможно при условии верного понимания изюминок экономической обстановке. В частности: с чего же начался кризис в Российской Федерации. Если не желаем взять искаженную картину происходящего, то не следует вычислять собственный путь по западной совокупности координат.
Отличие кардинальная: в Штатах кризис начался с ипотечного рынка, а в Российской Федерации — с фондового. Отечественная экономика без шуток покачнулась как раз в тот момент, в то время, когда доверие зарубежных инвесторов к русскому рынку, как негромкой гавани, было потеряно. Удержать игроков фондовой биржи от резких перемещений не помогла кроме того замечательнейшая пропаганда устойчивости русском экономики с крепким хорошими резервами и внутренним рынком, начатая еще в 2007 году.
Детонатором для рынка ценных бумаг стали узнаваемые события в южноосетинской республике. Участие России в операции стало внешним причиной риска. Когда изменилась политическая обстановка, у западных аналитиков тут же появился пускай и мнимый, но все же предлог мгновенно перевести нашу страну по рейтингам в иную, более низкую экономическую категорию.
Зарубежные инвесторы мгновенно забыли про все доводы в пользу непоколебимой антикризисной устойчивости России и дружно решили — сбрасывать акции. Не смотря на то, что все игроки замечательно осознавали: грузино-осетинский конфликт — только предлог безотлагательно взять из России ту самую ликвидность, благодаря которой они закроют «дыры», появившиеся еще раньше у них в бизнесе за пределами нашей страны.
ДИАГНОЗ ПО УМОЛЧАНИЮ
Данный пример скоропалительного вывода денег с рынка стал показательным. Он подтвердил, что именно доверие, которое сложно зарабатывается, но просто теряется, и имеется главный ресурс устойчивости страны. Его уменьшение делается главной причиной кризиса в отечественной столь зависимой от экспорта сырья экономике.
Стремительное падение рынка ценных бумаг было обусловлено среди них и тем, что русские инвесторы в момент паники посмотрели назад на западных партнеров и в экстренном порядке также начали выводить деньги за предел. Не только чужие, но и собственные не поверили в устойчивость русском экономики, в цивилизованные правила игры в момент нестабильности. Во многом по данной причине пламя с погоревшего фондового рынка перекинулось на настоящий сектор.
Круг замкнулся: кризис стал полномасштабным, не обращая внимания на сначала спускаемую сверху мантру: «все будет прекрасно». Российская Федерация попала в неспециализированный водоворот спада в Экономике по той причине, что и на внутреннем рынке кредит доверия был исчерпан очень скоро.
Для этого достаточно отыскать в памяти сценарий предстоящего развития кризиса в Российской Федерации. Ведущие специалисты начали оценивать: кто больше всех пострадал. В число «обреченных» тут же включили производителей товаров долгого пользования, и очень сильно закредитованные сектора. Риск-менеджеры банков среагировали на тут и импульс же стали вычислять «плохих овец».
Так в группе риска были строительные компании, автопром, производители мебели. По умолчанию В том же направлении включили сектора с высокой степенью борьбы, в основном представителей ри-тейла, бравших громадные кредиты с явной целью «скушать» друг друга.
Первый блок — строительный бизнес — провалился не только по объективным обстоятельствам, легко банкиры поставили «диагноз»: в такое время, как на данный момент, ничего важного потребитель брать не будет, соответственно, и кредитовать «китов» не следует: не верим, что они выплывут, и точка.
Выбрав схему экстренного торможения, банкиры стали смотреть в сторону США: кто же следующий в череде пострадавших. Автомобильные холдинги? Тогда на каждый пожарный случай и мы не будем кредитовать автопром — послушались финансисты.
С каждым месяцем становилось все более разумеется: отечественный кризис — не итог падения отдельного сектора экономики, а прямое следствие недоверия, передаваемого по цепочке.
NBJ Выговор
Основной урок кризиса: если вы желаете действенно выйти из экономической ловушки, то самое ответственное на данный момент — убрать недоверие к бизнесу со стороны страны. Свести до минимума постоянные испытания банков. Нужно делать замечания в виде рекомендаций, как в Европе, а не в виде штрафов, как это происходит в Российской Федерации.
ГРАМОТНО РИСКНУТЬ
Кризис доверия длился: друг за другом просели целые блоки экономики. Но в то время, когда первая волна паники прошла, появилась растерянность: кого стоит кредитовать, а кого нет?
С одной стороны, за базу стали брать личностный фактор: банкир давал деньги лишь тем, кого в далеком прошлом и прекрасно знал как надежного партнера по бизнесу. С другой — включался аккуратности деньги и принцип: умеренности имели возможность взять лишь те компании, каковые на момент кризиса имели микроскопические кредиты, занимающие скромную долю в общем количестве средств.
Ясно, что большая часть банкиров, как представители одной из самых консервативных отраслей, до сих пор действуют в соответствии с формуле «доверяй, но контролируй» — присматриваются к компаниям, сумевшим не остановить бизнес-процессы кроме того в кризис. Действительно, появляется парадокс: в то время, когда бизнес остро испытывает недостаток в деньгах, банки не дают их, а в то время, когда нет -напротив, нарочито предлагают.
В это же время на данный момент, на неспециализированном фоне остановки бизнес-проектов, идет серьезнейшая проверка на профессионализм высшего менеджмента банков: кто сумеет грамотно рискнуть, тот и окажется на коне в скором будущем. Так как по окончании выхода из этого кризиса настоящий сектор будет выбирать партнеров лишь из тех организаций, каковые смогли преодолеть ужас недоверия и, взвесив все «за» и «против», дать бизнесу денег. Наряду с этим не следует надеяться на универсальные схемы оценки рисков.
Какой бизнес стремительнее выйдет из кризиса -прогнозировать сложно. Многие из тех, кто был в «котловане» на данный момент, смогут выбраться из него стремительнее тех, кто до тех пор пока в него не попал. Так как начало выхода из кризиса — не что иное как стабилизация спроса.
Однако банки замерли в состоянии ожидания: они бездействуют и следят за теми, кто барахтается в настоящем секторе. До тех пор пока большая часть денежных организаций держит паузу, полагая, что рациональнее кредитовать то, что на данный момент на плаву, -к примеру, фармацевтику, ювелирный бизнес, тот же продуктовый сектор.
С позиций дня сегодняшнего это показатель обычного банковского поведения. Но в случае если сказать о возможности, то таковой подход в корне неверен. Тот, кто сейчас протянул руку помощи, доверил интуиции, рискнул, будет весьма продолжительное время восприниматься представителями бизнеса как главный партнер.
В Российской Федерации такие вещи не забываются, так что выданный своевременно кредит, в прямом смысле слова — кредит доверия, будет залогом хороших банковских активов «на следующий день». И наоборот, тотальные отказы как метод подстраховки собственного капитала уже на данный момент очень сильно портят имидж отдельных банков.
Логика настоящего сектора в этом случае очевидна: для чего строить долгосрочные важные отношения с этим банком, в случае если в следующий раз он так же отойдет в сторону и не поддержит. Как раз на данный момент, по умолчанию, проходит глобальный тест на доверие бизнеса к банкам и банков к бизнесу. Умные менеджеры активных банков с прогрессивной стратегией могут уже на данный момент распознавать, где настоящий риск, а где лишь его видимость, порождаемая временной дезориентацией либо вредным регулированием.
К БАРЬЕРУ
Неприятность недоверия кроется не столько в недоверчивости и излишней осторожности банков, больше зацикленных на собственных рисках, чем на развитии. Выходить за рамки стандартного недоверия к «обескровленному» настоящему сектору им мешают регуляторы.
Обычно банки вынуждены сказать «нет» кроме того проверенному временем заемщику. И лишь вследствие того что не желают уменьшать собственные баллы, выставляемые аудиторами, не хотят приводить к неудовольствию контролеров из ЦБ.
Кризис 1998 года был принципиально вторым: роль банковского кредита тогда не была столь значимой, как на данный момент. Огромное количество компаний жили за счет собственных оборотных средств, непогашенных долгов, бартера, взаимозачетов. За последние 10 лет многие компании привыкли к кредитам, причем по разумной ставке и щадящим условиям, поскольку наличие громадного количества банков разрешало выбирать, к кому обратиться.
В большинстве случаев сыр-бор разгорается около стоимости залога. Банк оценивает его по собственной схеме, но в один прекрасный день приходит контролирующий из ЦБ и говорит, что цена этого залогаменьше. А потому размер резерва должен быть увеличен. Появляется коллизия: кто в действительности в праве оценивать цена залога и, как следствие, риски — банк либо регулятор? В случае если за данный вопрос в ответе ЦБ, то нужно детализировать процесс оценки до понятной всем схемы.
Так, дабы в банке эти требования (как трафарет) имели возможность приложить к залогу и озвучить заемщику большую сумму кредита. А потому, что создать четкую таблицу, учитывающую все нюансы, очень затруднительно, то не лучше ли довериться профессионализму банкиров, взору на обстановку действенного денежного менеджмента? Особенно в этих условиях, в то время, когда вопрос о верной цене залога вносит сумятицу и замедляет живой экономический процесс.
В случае если высвободить банки от этого не хорошо мотивированного барьера, то неприятностей с ликвидностью в настоящем секторе станет заметно меньше. Принципиально важно осознать: что заставляет порождать административные преграды якобы во благо бизнес-сообществу? Все та же обстоятельство — недоверие власти к бизнесу.
В противном случае из-за чего за границей «Базель-2» трактуется как предоставление громадных возможностей банку в методике оценки собственного клиента, а у нас тот же самый документ разглядывают как предоставление громадных возможностей регулятору в оценке качества совершённой экспертизы? Документ одинаковый, а познание — различное.
Специфика России в том, что недоверие, которое ведет к остановке рентабельных фирм, распространяется по вертикали.
ДЕНЬГИ НА ВЫХОД
Пребывав под прессингом регулятора, банкир может отказать в кредите кроме того собственному давешнему клиенту, что мгновенно порождает новый виток недоверия. В ситуации форс-мажора предприниматель не будет слушать «оправдания» банка по поводу рекомендаций ЦБ сделать громадный резерв и тем самым повысить ставку. Он делает выводы по факту: отстоял — не отстоял.
В случае если нет, то он начинает искать вторых партнеров и может окончательно порвать отношения с прошлым. Так, бизнес исподволь вынуждают поменять «место жительство». Предприниматель, которого подвели российские банки, теряет интерес и веру в сложносочиненный внутренний рынок. Он рассуждает так: для чего мне что-то модернизировать и открывать тут, в случае если несложнее перевести бизнес в том направлении, где меньше административных барьеров.
И в итоге выводит капитал за предел.
Отсюда вытекает основной урок кризиса: сейчас нужно убрать недоверие к бизнесу со стороны страны, в случае если в Российской Федерации не желают допустить повторения аналогичных обстановок в будущем. У банкиров, как начальников денежных фирм, должно быть собственный личное вывод довольно качества и своего бизнеса собственных клиентов. Само собой разумеется, возможно получать на казначейских облигациях, на валютных играх.
Но в «мирное» время это не выход. Административным подходом по принципу «ход вперед и два назад» мы сводим на нет каждые предпринимательские порывы. И в случае если обращаться к интернациональному опыту, то те же самые Штаты выходили из Великой депрессии, стимулируя спрос. Как со стороны страны, так и со стороны частного сектора.
У нас нет кроме того предпосылок для для того чтобы поведения.
Помимо этого, сложно доверять регуляторам, в случае если их правила непрозрачны и нелогичны: из-за чего одни компании и банки попадают в программу помощи, а другие нет — не светло. В итоге бизнес видит между ограничителями и барьерами незримый лозунг: «Спасайтесь, кто как может».