Должник поневоле
Экономический кризис подорвал благосостояние многих россиян, а также тех, на чьих плечах уже лежали всевозможные кредиты. Хуже всего приходится ипотечникам: над ними при неплатежей висит настоящая угроза лишиться собственных квартир. // Анна Шехова.«D`» №12 (75)/22 июня 2009.
Закон гарантирует достаточно высокую степень защищенности ипотечного заемщика от необоснованных требований банка, но эти обеспечения действующий при соблюдении двух условий: в случае если контрактом с банком не было предусмотрено иного и в случае если заемщик в докризисный период добросовестно делал все собственные обязательства.
Собственную квартиру Надежда приобрела в декабре 2006 года. В это время рынок кредитования разрастался как на дрожжах: банки всячески стремились привлечь клиентов удобством программ и низкими ставками. В то время она была достаточно привлекательным заемщиком: трудилась PR-менеджером в большой компании, имела возможность внести 50−процентный взнос за квартиру.
Исходя из этого кредит в Абсолют банке ей выдали без каких-либо неприятностей, и незадолго до Нового года она въехала в собственную «однушку» ценой $180 тыс. недалеко от станции метро «Савеловская». Тогда же она оформила и пластиковую карту в том же банке.
Спустя пара месяцев Надежда поменяла место работы. Она ушла во фриланс: по наработанным связям вела сходу пара клиентов, прекрасно получала и была совсем спокойна довольно собственного будущего. Действительно, у нее сменился зарплатный график, что стало причиной нескольким просрочкам по кредиту. Но, она исправно оплачивала все штрафы, и никаких неприятностей в отношениях с банком у нее не появлялось.
Но начавшийся кризис в сжатые сроки все поменял. «В какой-то момент я поняла, что у меня нет фактически ни одного клиента, — говорит Надежда. — Причем это случилось в течение 14 дней. А те, кто остался, не платили.
Я осталась совсем без денег». Систематично вносить платежи по ипотечному кредиту она уже не имела возможности: приносила деньги в банк по мере их появления в кошельке. Обстановка осложнялась тем, что в сентябре Надежда совершила пара приобретений, воспользовавшись пластиковой картой, но вернуть деньги на нее опоздала.
В итоге начисленные ей пени стали составлять 10 тыс. руб. в месяц. «У меня же целый доход тогда был около 15 тыс. руб. Я писала в банк, пробовала договориться об отсрочке, реструктуризации. Но в банке ничего и слушать не желали», — говорит заемщица.
После этого наступил этап плотного общения Надежды с банковской работой безопасности. Она утвержает, что кроме того об элементарной корректности речи не шло: «Они звонили и орали на меня: “Никакой реструктуризации, пока не погасите долг”. Кричали за то, что я писала письма в банк — дескать, не имею на это права».
в один раз вечером в дверь Надежды позвонили. взглянуть в глазок, она заметила незнакомого человека и не стала открывать. Тогда тот, нимало не сомневаясь, начал звонить к ее соседям и расспрашивать, дома ли она. «Те ответили: в случае если машина стоит, значит, дома. Тогда он опять начал долбиться ко мне, устроил настоящий дебош. Я открыла, задала вопрос, в чем дело. Он представился сотрудником работы безопасности.
Начал меня задавать вопросы о стоимости моей автомобили. Тон был, мягко говоря, угрожающий», — говорит Надежда.
Давление со стороны банка длилось до весны: ей звонили, приходили к себе, пробовали припугнуть. На все попытки договориться о реструктуризации кредита банк отвечал отказом. Наконец в последних числахМарта Надежда взяла на руки достаточно приличную сумму денег — достаточную, дабы погасить всю просрочку за 87 дней.
Она тут же позвонила в банк, дабы задать вопрос правильную сумму задолженности, на что ей объявили, что банк подает на нее в суд с требованием погасить долг всецело, методом реализации залога, другими словами продажи квартиры.
Таковой вариант развития событий Надежду совсем не устраивал: стоимости упали, и сейчас подобные объекты стоили дешевле, чем те $180 тыс., каковые она заплатила. К тому же сумма платежа по ипотечному кредиту была всего $1 тыс. — в полной мере сопоставимая с арендной платой за такую же квартиру.
Но банк на переговоры не шел и о реструктуризации слышать не желал. В итоге она уже отчаялась и начала искать риэлтера для продажи. Но помог случай: ее знакомая, трудящаяся на ТВ, позвала ее на ток-шоу «Честный понедельник», посвященное помощи страны людям, пострадавшим от кризиса.
В шоу учавствовал один из парламентариев Государственной думы, и по окончании окончания передачи Надежде удалось переговорить с ним. Через три дня ей позвонили из банка: «Мы бы желали предложить вам реструктурировать ваш кредит, если вы готовы возвратиться в обычный график платежей». Темперамент общения с банком быстро поменялся. «Закончилась грубость, хамство, пошли обычные переговоры», — говорит Надежда.
Но поволноваться все равно было нужно. В апреле ей позвонил некоторый сотрудник банка, что настойчиво попросил явиться на судебное совещание. Опять раздались слова о продаже квартиры.
Попытки Надежды растолковать, что уже идет реструктуризация долга и о продаже и суде нет речи, наталкивались на упрямое: «Да о чем вы рассказываете? Вы квартиру уже давно должны были реализовать!»
Лазейка для заемщика
Как ни безрадосно это слышать для заемщиков, появлявшихся в подобной обстановке, формально к действиям банка в отношении Надежды не придерешься. «Забывчивость клиента, трансформации в его зарплатном графике для банка, а в последующем для суда — не довод. При трансформации событий, каковые смогут оказать влияние на платежеспособность, заемщик обязан известить об этом банк в письменной форме — это не обязанность заемщика, а метод установить с кредитором контакт.
Надежда же обратилась в банк уже по окончании того, как не имела возможности совладать с оплатой набегающих штрафов», — говорит юрист компании ATC Group Татьяна Новичкова.Потому, что заемщица не приняла никаких мер, дабы не допустить обстановку, большинство предпринятых банком действий не выходит за рамки закона, среди них и требование выплаты и досрочного расторжения договора всей суммы долга. В соответствии с ст. 348 ГК Российской Федерации и ст.
50 ФЗ «Об ипотеке», обращение взыскания на заложенное имущество возможно осуществлено при неисполнения либо ненадлежащего выполнения должником собственных обязательств.
Но этим возможности кредитной организации не исчерпываются: основной документ, определяющий правила сотрудничества банка и клиента, — кредитный контракт. В большинстве случаев, банки заблаговременно стараются себя обезопасить и прописать в нем дополнительные обеспечения возврата кредита. «В соглашении точно находились разнообразные дополнительные условия, при которых банк в праве потребовать уплаты возврата процентов и досрочного займа. К примеру, потеря заемщиком работы, предъявление к заемщику исков о взыскании, ухудшение жилого помещения, снос дома, неуплата по иным кредитам и т. д.», — говорит старший юрист компании Walter Walls Consulting Group Анастасия Стечкина.
Но, в законе об ипотеке имеется лазейки и для заемщика. К примеру, банк не имеет права потребовать полного погашения долга при «незначительности» просрочки. Незначительной просрочку возможно признать при соблюдении двух условий: в случае если ее срок не превышает трех месяцев, а ее размер не больше 5% стоимости залога.
На первый взгляд обстановка Надежды попадает под эти требования: сумма задолженности составила около $3 тыс., что конкретно меньше 5% стоимости квартиры, а срок не смотря на то, что и приблизился к границе трех месяцев, но не превысил ее. Увы, в законе имеется и вторая оговорка. «Наличие таких “смягчающих” событий не окажет помощь должнику, если он иногда нарушал сроки внесения платежей — более трех раз в течение 12 месяцев. Причем кроме того при условии, что любая просрочка незначительна», — поясняет юрист компании «Вегас-Лекс» Виктор Юзефович.
По словам специалистов, подавать в суд иск на заемщика, дабы взять с него долг, банк может с момента, в то время, когда истек срок, предоставленный заемщику в требовании погасить кредит. В случае если же таковой срок установлен в соглашении банка с клиентом, кредитная организация вправе и не рассылать требование, а сходу идти в суд.
Но, не смотря на то, что банк может порвать соглашение и настойчиво попросить погашения всего долга, никто не вправе принудить заемщика к продаже квартиры — не считая судебных приставов. Другими словами чтобы лишить кроме того недобросовестного заемщика жилья, должно быть вынесено ответ суда о продаже квартиры с аукциона.
Судебная процедура продолжается около четырех-пяти месяцев и продолжительнее. «У ответчика имеется возможность затягивать процесс: приносить в суд больничные, оспаривать оценку имущества у приставов, оспаривать торги и другое», — поясняет Анастасия Стечкина. Банку эта обстановка, конечно же, невыгодна. Во-первых, все время, пока идет тяжба, он обязан держать в ЦБ 100−процентное обеспечение просроченного кредита.
Во-вторых, квартира может за данный срок еще посильнее подешеветь и не покрыть его убытков. Так что для него оптимальное ответ — пойти на мировое соглашение с заемщиком и решить все вопросы в досудебном порядке. Как вариант — дать последнему возможность кредит реструктурировать.
Для заемщика затягивание процесса может дать время, но такая игра чревата вторыми проблемами. Во время судебных баталий банк начисляетпени и штрафы. В случае если учесть, что продажа с аукциона проводится по дисконтной цене, то суммы, вырученной за объект, может не хватить на покрытие долга.
Тогда банк будет вправе брать остатки суммы и в будущем. Так что, по-любому, для заемщика также более удачен мирный вариант.
Но что делать, в случае если банк не хочет идти навстречу? В этом случае достаточно сложно что-то предпринять. «Реструктуризация кредита есть правом банка, но не обязанностью. И любой из участников рынка сам определяет собственную политику в отношении с заемщиками», — растолковывает Анастасия Стечкина.
В случае если банк не идет на реструктуризацию, лучше не доводить дело до суда и попытаться реализовать квартиру собственными силами.
Предел правомерности
Не обращая внимания на то что банк предъявляет в полной мере законные требования к Надежде, кое-какие его способы являются нарушением Гражданского кодекса. «Никто и нет ничего, что дает банку право угрожать заемщику, даже в том случае, если последний нарушает собственные обязательства. Имеется контракт, имеется фактические события и, наконец, суд, что и установит, какие конкретно меры возможно принять в отношении заемщика, а какие конкретно — нет.
В любом случае банку не будет разрешено оказывать давление на должника, пускай кроме того просрочившего оплату кредита. В аналогичных обстановках крайне важно зафиксировать все происходящее с участием работы безопасности банка при помощи камеры либо диктофона, а после этого передать такие материалы в правоохранительные органы. Такие контрдействия разрешат поумерить пыл банковских сотрудников либо коллекторов.
И, быть может, вынудят кредитора пойти на обычный процесс переговоров», — рекомендует Виктор Юзефович.
Обязать сотрудников банка быть вежливыми со собственными клиентами нереально, но давление со стороны работы безопасности, визиты к себе — это уже явное превышение служебных полномочий. Согласно точки зрения юриста юрфирмы «Синергия права» Андрея Елистратова, тут смело возможно сказать о возможности компенсировать моральный вред по суду, поскольку Надежде были причинены нравственные страдания (ст. 151 Гражданского кодекса РФ). «При определении размеров компенсации морального ущерба суд принимает к сведенью степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания события, и степень физических и нравственных страданий, которые связаны с личными изюминками лица, которому причинен вред, — растолковывает он. — Действительно, на практике суды присуждают компенсацию в маленьких размерах».
ситуация , в то время, когда у Надежды показалось чувство «двух банков», к сожалению, обычна для сегодняшних дней. По словам одного юриста, что, трудясь в банке, пережил кризис 1998 года, банковские сотрудники на данный момент, вероятнее, живут под постоянным страхом сокращения, и чтобы удержаться на собственные местах, им приходится имитировать бурную деятельность.
Он утвержает, что «им нужно любой ценой обосновывать необходимость и свою значимость: никто не начнёт разбираться в настоящих итогах. Сотрудники банка скорее наплюют на все законы, чем на указание руководства взять как возможно больше средств с неплательщиков. Ни у кого нет уверенности, что он останется в банке трудиться, исходя из этого об неспециализированной целесообразности и о репутации банка никто заботиться не станет».
Запрос депутата Государственной думы, разумеется, все-таки в банк поступил, попал на глаза кому-то из управления, и с резолюцией «разобраться и доложить» упал кому-то на стол. Но «кредитчики» уже, в соответствии с действующему в банке регламенту, передали неплательщика в службы безопасности и ведение юристов. Команду «не брать» никто не отменял, исходя из этого по собственной инициативе никто не прекратит судебного дела.
