Георгий матюхин: банк россии я брал штурмом
Досье Bankir.Ru: Первый и единственный главаГосбанка РСФСР. С 2 декабря 1990 года первый глава центробанка РСФСР (Банк России).
25 декабря 1990 года Верховный Совет России утвердил меня в должности главы ЦБ республики (до этого я был ИО главыГосударственного банка РСФСР).
Первое время нам было нужно трудиться параллельно с Государственным банком СССР, финансовая система которого оставалась нетронутой. Она включала шесть национальных банков: Государственный банк СССР, совмещавший функции одного из управлений Минфина (он не только обслуживал бюджет, но и составлял по нему годовые отчёты), Центробанка (эмиссионного центра) и коммерческого банка (сам обслуживал клиентуру в лице ряда и министерств фирм), ВЭБ СССР, что вёл все интернациональные расчёты СССР, Сбербанк СССР (по сути, не банк, а сберегательная касса для населения, что, не обращая внимания на наименование, каких-либо важных банковских функций не делал) и, наконец, Промстройбанк, Агропромбанк и Жилсоцбанк СССР, функции которых определялись их заглавиями.
По большей части Государственный банк СССР руководил республиканскими нацбанками, пробовал руководить и русским. Но мы дали директивы региональным управлениям, дабы они подчинялись лишь тем его указаниям, каковые соответствовали отечественной линии.
По окончании чего и начался отечественный конфликт с тогдашним главой Государственного банка Виктором Геращенко.
Нам необходимо было создавать банк и добывать себе место под солнцем. В Москве существовал Российский республиканский банк Государственного банка СССР с отделениями во всех областях. В том направлении я в первую очередь и направился. Но, не обращая внимания на опубликованное распоряжение президиума Парламента о моём назначении, меня в строение просто не разрешили войти.
В.В. Геращенко, будучи главойГосударственного банка СССР, объявил, что ответ русского президиума для него не указ — он, мол, подчиняется лишь ответам союзных властей. «В случае если желаете, создавайте собственный банк на безлюдном месте, как это было сделано в Эстонии», — заключил он.
Тогда я решил с группой русских парламентариев во главе с М.А. Бочаровым пойти на «штурм» русском конторы Государственного банка СССР. А если бы и в этом случае нам не удалось состояться в строение банка, мы предполагали пригласить обозревателей радио и телевидения и прямо у входа дать интервью.
К счастью, нам «штурм» удался, и Михаил Александрович представил меня сотрудникам банка, сообщив, что в соответствии с ответу Парламента должен быть создан Центробанк республики, и было бы нужно, дабы не на безлюдном месте, а на базе уже существующего банка. Коллектив такую идею поддержал, и мы начали работату.
Что касается Валерия Михайловича Телегина, то ему удалось уговорить начальников одного из филиалов Жилсоцбанка СССР преобразовать его во Внешторгбанк России, так что его работа кроме этого началась не на безлюдном месте.
Геращенко по ветхой привычке как то стал причиной меня на заседание в Государственный банк СССР, на котором я сказал, что мы уже не контора, а независимый банк, исходя из этого руководств нам не нужно. Геращенко, само собой разумеется, очень обиделся. Понравилось мне тогда выступление главы управления Государственного банка Дмитрия Тулина. Он яростно спорил со мной.
А я ему сообщил: «Таковой умный, а отстаиваешь неумную идею! Лучше переходи ко мне». В будущем он так и сделал, став зампредом ЦБ РФ.
…В августе 1991 года показались первые показатели кризиса наличности. Возможно указать, по крайней мере, пять обстоятельств этого: 1) замедление расчётов; 2) слишком большое налогообложение, а расчёты наличными разрешали избегать налогов; 3) длившаяся дефицитность экономики, поддерживавшая рост взяточничества и коррупцию, потребовавших наличных денег; 4) подчиненность Гознака сперва Минфину СССР, а после этого Министерству финансов России, благодаря чего Центробанк не имел возможности вовремя планировать и осуществлять контроль выпуск денег печатным прессом; 5) популистские меры президента, парламента и правительства, повышение заработной платы, других наличных и пенсий выплат без предварительного согласования с Центробанком.
Тогда появился первый конфликт с Б.Н. Ельциным. Он, уезжая в очередную командировку, настойчиво попросил очередную порцию подарочной наличности, я отказался её давать. Борис Николаевич взвился: «Кто в доме хозяин?» Было нужно ответить: «Вы, но денег нет!»
Анализ складывающейся угрожающей обстановке был представлен Центробанком Б.Н. Ельцину и тогдашнему премьеру И.С. Силаеву.
От Ельцина реакции не последовало, Силаев же давал слово разобраться а также принять особое распоряжение правительства по этому вопросу, но дальше обещаний не отправился. Тогда Центробанк на риск и свой страх выпустил инструкцию, в соответствии с которой выдача наличных, не считая зарплаты, ограничивалась довольно маленькими суммами. Было сообщено, что это временная мера впредь до разрешения неприятности повышения производственных мощностей Гознака, поскольку мы осознавали, что в рыночной экономике не существует двух типов денег: наличных и безналичных, как это было в прошлой совокупности.
А до тех пор пока мы ежедневно жёстко распределяли существующую наличность по областям.
Но вместо того дабы передать Гознак Центральному банку, как мы просили, либо выделить Гознаку средства на закупку дополнительного оборудования, где-то наверху решили взвалить всю вину за кризис наличности на Центробанк. В прессе развернулась ожесточенная кампания против Центробанка с нападками личного характера на меня как на главу.
Началось всё с отечественной весточки от 14 августа 1991 года с предложением банкирам перейти в основном на объявления и безналичные расчёты об ограничении выдачи наличности в связи с «кризисом наличности». У нас был выбор или выдать зарплаты, пенсии и стипендии, или выдаватьмиллионы предпринимателям и банкам, перешедшим в собственных торговых отношениях на наличный расчёт.
К тому же в то время очень удачными были операции с наличкой, первым делом, при игре на бирже на росте курса американского доллара. Эти операции давали до 800% годовых. Огромные состояния делались!
Само собой разумеется, стерпеть этого ограничения эти люди не смогли.
Эту кампанию деятельно инициировали банки Промстройбанк, МЕНАТЕП, Кредо-банк, «Столичный».
К Январю, по крайней мере, на уровне Г. Бурбулиса и Е. Гайдара, которому уже был обещан пост премьера, было решено снять меня с должности. Потому, что банк подотчётен парламенту, было продумано пара вариантов реструкуризации финансовой системы, в которой бы мне не оставалось места. Эти варианты, без сомнений, были согласованы с президентом.
Но по малоизвестной мне причине я остался на своём посту: то ли Хасбулатов отстоял меня, то ли не нашлось на моё место подходящей кандидатуры (Геращенко в то время ещё воевалс Россией с позиций Государственного банка СССР).
…Отдельная история с введением русских денег. Ещё 18 октября 1991 года я заявил о возможности сделать это, десятью днями позднее меня поддержал Ельцин. В следствии тогда же в октябре показалась купюра в 200 рублей.
Мы знали, что мощностей Гознака для изготовления республиканских денег не хватит: он уже не успевает печатать деньги на текущие потребности.
Следовало торопиться, и первые деньги были отпечатаны не весьма как следует. В декабре того же года, в то время, когда на свет показались пятисотки, полиграфисты Гознака были уже на высоте.
В феврале 1992-го показалась купюра в 1000 рублей. Последняя, к слову, с Лениным. Социализм совсем распрощался с Россией. А показавшаяся в июле 5000, была уже совсем не советской, а российской.
На ней я поставил собственную подпись.
В то время, когда мы начали делать баланс ЦБ, он у нас был рублевый, а валютной составляющей в пассивах у нас не было. Тогда мы выпросили у правительства 50 тысячь киллограм золота, каковые мы взяли из Гохрана. Эти бруски складировали в хранилищах на Октябрьской площади.
Отечественный баланс пришёл в норму.
В то время, когда мы начали в декабре 1991 года трудиться с ВЭБом, то нашли пропажу $12 млрд. тонн золота и 300 валютного резерва! Остались одни расписки. Вследствие этого мы и ездили в командировки за счёт принимающей стороны.
…В то время, когда в первой половине 90-ых годов двадцатого века начались перебои с расчётами, разбирать платёжки в Москву мы привозили экспертов со всей страны. А в том месте где неразбериха, в том месте и жулики! Правоохранительные органы пробовали и меня обвинить в причастности к краже больших суммы по чеченским авизо.
Прокуратура пробовала что-то отыскать, но я был совсем в этом не замешан а также не знал, где находится РКЦ (расчётно-кассовый центр). Если бы я был виноват, то должен был давать какие-то указания. Не имел возможности же я сам вместо операционистки отправлять авизо.
Исходя из этого нормально сказал прокурору: «Ищите сговор с чеченцами, в таких случаях какие-то контакты всё равняется должны всплыть».
Ничего, конечно, не нашли, поскольку ничего не было.
В июне 1992 года я обязал РКЦ контролировать все платежи из республик Закавказья и Северного Кавказа. А 19 июня направил весточку с указанием прекратитьрасчёты с учреждениями Банка Чечни. Но эта мера ожидаемого результата не имела — к этому времени по авизовкам уже обучились красть кто хочешь!
Не смотря на то, что у нас всегда была инструкция, по которой операционистка должна была звонком проверить, не подделанная ли авизовка. Их же, к сожалению, и подкупали.
Позже мне пробовали приплести пресловутые грузовики с «наличкой», каковые в первой половине 90-ых годов двадцатого века ушли в Чечню. А я по большому счету не желал давать деньги Чечне в то время, в то время, когда вооружалась армия Дудаева, уехал в командировку, возвращаюсь в Национальный банк, а глава соответствующего департамента мне и говорит: «Деньги в Чечню мы по вашему распоряжению послали». «По какому распоряжению? — задаю вопросы. — Я никакого распоряжения не давал». «Ну, как же, Хасбулатов заявил, что вы распорядились, просто не успели подготовить соответствующие бумаги в банке».
Звоню Руслану Имрановичу — он отвечает, что его не так осознали, возможно, ассистент напутал. Тогда перезваниваю его ассистенту, тот уверяет, что лишь передал слова Хасбулатова. Так или иначе, деньги ушли. Но мы в ЦБ именно знали, что этого делать не требуется.
Незадолго до этого отправляли вестника на разведку. Владимир Львович Саламандра (глава отечественного центробанковского РКЦ, на данный момент он заместитель председателя Собинбанка) возвратился и говорит: «Ничего отправлять в Грозный не следует, в том месте целое воровство, деньги тут же исчезают».
До грузовиков с деньгами и именно за то, что я денег не давал, чеченцы встречали меня у парадного подъезда угрозами. Мне Дудаев слал весточки с требованием наличных. А я ходил в банк через тёмный движение.
…На одной истории желал бы остановиться. В русского правительство иногда приходили жулики с различными предложениями. Причём от Ельцина приходили резолюции «Разглядеть и подписать соглашение». Мне довольно часто приходилось делать их экспертизу.
Так я растолковывал, что 140 млрд. рублей наличными, каковые предлагал реализовать помощник примьера РСФСР Г.И. Фильшин, нам не отыскать, поскольку в русском обороте лишь 70 млрд. рублей. Тем более что 1 млн. весит 16 килограммов (различными купюрами). Получалось, что 140 млрд. — это целый ЖД состав. Я довольно часто на такие предложения писал маленькую резолюцию «Жулики!» Наконец Борис Николаевич обозлился: «Нам деньги предлагают, а какой-то бюрократ в Центральном банке мешает!
Поразмыслишь — самый умный!» Исходя из этого в то время, когда к Хасбулатову пришёл очередной странный тип, представитель мальтийского ордена, давший обещание выделить кредит в $100 млрд., я дал согласие отправиться на них взглянуть. Считал, что, возможно, хотя бы десятку то дадут. Нас в делегации было трое — я, глава МинФина Б.Г. Фёдоров и глава Госстроя России Е.В.
Басин.
Сводил нас с орденом американец Леонард Боекельман, что и платил за поездку. В банке не было валюты, и мы имели возможность платить лишь за авиаперелёт «Аэрофлотом». А так приходилось ездить за счёт принимающей стороны.
В итоге мы побывали в Люксембурге, Риме, ожидали, в то время, когда кредит дадут. Но не дождались.
P.S. Рубрика «Банковские байки с Николаем Кротовым» — совместный проект портала Bankir.Ru и издательства«Экономическая летопись».
Организатор проекта Николай Кротов приглашает к сотрудничеству всех, кто желал бы пополнить летопись новейшей экономической истории России собственными воспоминаниями либо архивными материалами.
Контактный адрес проекта:info@letopis.org
Мемуары известных финансистов, технологии денежной индустрии, банковские истории — в особой рубрике«Обзор книг».
