Музыка и электричество. часть четвёртая: лев термен и его терменвокс
К своим 24-м годам Лев Сергеевич успел навоеваться вдосталь. Сперва Первая мировая, а позже и октябрьский переворот… Руководство Красной армии послало молодого радиоспециалиста сперва на Детскосельскую радиостанцию под Петроградом, а позже — в военную радиолабораторию в Москве.
Но к 1920 году войны наконец-то поутихли. Лев Сергеевич взял возможность возвратиться в Петроград и опять надеть гражданскую одежду. в первых рядах была потрясающе продолжительная судьба, в которой его ожидали и громкая слава, и сотрудничество с ОГПУ, и ГУЛАГ…
Но не забывают его, первым делом, не за разведдеятельность, а за его инструмент — терменвокс. В случае если среди электронных музыкальных инструментов и смогут быть собственные аристократы, то терменвокс (он же эфирофон), непременно, относится к таковым.
Аристократизм его проявляется и в абсолютной уникальности — это единственный музыкальный инструмент, играть на котором возможно, не прикасаясь к нему, — и в сложности освоения, и в звучании.
Но, фактически везде, где мы нашли какие-либо сведения о Термене и его изобретениях, говорится и о «двуличности» терменвокса.
Так как данный аппарат, сконструированный в первой половине 20-ых годов XX века, имел возможность трудиться не только как музыкальный инструмент, но и как… охранный сигнализатор для особо важных объектов.
А почему бы и нет? В случае если музыкальный звук появляется из ничего, «по мановению руки», то из-за чего бы и сирене не заводиться от взмаха злоумышленной лапы в дырявой перчатке?
Одна из самых известных фотографий Льва Термена, сделанная на протяжении его гастролей в 1927-м году.
Сам Ленин пришёл в полный восхищение, в то время, когда изобретатель показал ему обе функции собственного прибора. Именно сейчас проходил VШ Общероссийский электротехнический съезд, на котором был принят известный замысел ГОЭЛРО (Национальная электрификация России).
Не долго думая, Партия дала Термену карт-бланш на предстоящие разработки — в обоих направлениях, конечно, а заодно — и задание пропагандировать данный инструмент везде, где лишь возможно, а также за рубежом.
Основной частью терменвокса являются два высокочастотных колебательных контура, настроенные на неспециализированную частоту.
Электрические колебания звуковых частот возбуждаются генератором на электронных лампах, сигнал пропускается через усилитель и преобразуется громкоговорителем в звук.
Наружу «выглядывают» антеннообразный дуга и стержень — они-то и делают роль колебательной совокупности устройства.
В соответствии с Громадной Советской Энциклопедии, исполнитель руководит работой Терменвокса, изменяя положение ладоней. Двигая рукой вблизи стержня, исполнитель регулирует высоту звука. «Жестикуляция» в воздухе около дуги разрешает повышать либо уменьшать громкость звучания.
«Терменвокс может звучать как скрипка, виолончель, флейта и без того потом (тембр звука определяется режимом работы генератора)», — гласит БЭС.
Играть на таком инструменте чисто, без фальши, было неимоверно тяжело. Значительно тяжелее, чем при игре на скрипке и, тем более, на клавишных инструментах.
У фортепиано, органа, аккордеона либо, на худой конец, современного синтезатора, каждой отдельной клавише соответствует звук чётко установленной высоты. «Смазать» возможно, само собой разумеется, но лишь в случае если промахнёшься по нужной клавише.
На скрипичном грифе, равно как и на грифе альта, виолончели, контрабаса и безладовой бас-гитары, к примеру, чётких обозначений, в каком месте направляться зажимать струну, для получения нужного звука, нет.
Потому-то эти инструменты так не легко осваивать: необходимы много лет усердных тренировок (не говоря уже о красивом слухе), дабы «машинально» попадать в нужную точку на грифе.
Но да и то, рука исполнителя движется тут в одной плоскости — вверх либо вниз. А при игре на терменвоксе перемещения осуществляются в пространстве без контакта с антенной. Воображаете, как тяжело играть на таком инструменте?
Нужно заявить, что Термен, кстати, выпускник консерватория Санкт Петербурга по классу виолончели (1916), опоздал ещё стать виртуозом собственного инструмента к тому времени, как Наркомпрос отправлял его в Европу и США.
А потому в Америке, по окончании восторженного признания последовало громкое «фе»: мол, запрещено так безбожно фальшивить. Обвиняли, кстати, инструмент…
Клара Рокмор в зените славы.
Но, как выяснилось, всё это были временные проблемы. За освоение инструмента берётся юная эмигрантка из России Клара Рейзенберг.
По образованию она была скрипачкой, но голодные годы в Российской Федерации так ослабили её руки, что играть на скрипке она уже не имела возможности.
А терменвокс не потребовал приложения физических упрочнений. И вот под присмотром изобретателя, Клара за шесть лет стала настоящим виртуозом.
По некоторым сведениям, между Львом Терменом и Кларой Рейзенберг существовал долгий и бурный роман. Но увы, закончился он тем, что Клара Рейзенберг поменяла фамилию на Рокмор…
Её муж, Роберт Рокмор, имел известность и определённое влияние в сфере музыкального шоу-бизнеса, потому злые языки поговаривают, что Клара стала женой Рокмора только из карьерных мыслей.
Для Термена это был, само собой разумеется, удар. Но, однако, он продолжал собственную изобретательскую, коммерческую и разведку.
Фактически, по некоторым сведениям, он не шпионил против США. Его задачей было поставлять данные о настроениях американской элиты, например, в отношении Германии.
Что касается коммерческой деятельности, то с разрешения советских правительства Термен кроме того основал в Штатах компанию Teletouch, занимавшуюся производством электронных музыкальных инструментов.
Помимо этого, корпорация RCA берёт лицензию на производство «Theremins» — такое наименование взяли произведения «Леона Термена» (Leon Theremin).
В случае если же сказать об изобретательской деятельности, то это время, пожалуй, возможно назвать самым славным периодом его работы. Создаётся клавишный вариант терменвокса (кстати, почему-то он так и не взял особенного признания, бесплатно что играть на нём было не в пример легче).
Электронная виолончель, столь порадовавшая Леопольда Стоковского.
Появляется электронная виолончель (!), которую приобрёл сам Леопольд Стоковски. Помимо этого Лев Термен создал инструмент называющиеся «Ритмикон», что воспроизводил звучание различных частот при сотрудничестве вращающихся колёс со световыми лучами, и «музыкальную платформу» — «Терпситон».
Звуки Терпситона генерировались при перемещениях пребывавших на нём танцоров. Из области фантастики? — нет, всего лишь физики…
Но за этими яркими годами последовала серия ударов судьбы, в которых Лев Сергеевич Термен был в случае если и виноват сам, то только частично.
Он женился на балерине-мулатке Лавинии Вильямс (Lavinia Williams). Приезжему из России (либо СССР), какое ему было дело до идиотской предвзятости американской элиты к смешанным бракам?
Но перед ним срочно закрылись многие двери, а потому стало меньше источников информации, что очень сильно не пришлось по нраву НКВД и ОГПУ.
Помимо этого, по некоторым сведениям, он посмел обратиться в германское представительство в Нью-Йорке за материльной поддержкой, что очень разозлило Москву.
Нельзя исключать, что какой-нибудь лейтенантик НКВД взял орден за «блестящую операцию» по похищению «заговорщика» Льва Термена и вывозу его обратно в СССР.
Минимальные знания данной исторической нравов и эпохи НКВД разрешают кроме этого высказать предположение, что на тёплое место Термена претендовали многие «бойцы невидимого фронта», и кто-то из них лишь дремал и видел, как бы извести мешавшего ему изобретателя.
Во второй половине 30-ых годов XX века агенты НКВД забирают Льва Термена из центра Нью-Йорка и увозят в СССР. Для его жены исчезновение мужа так и осталось окончательно тайной.
Лавиния Уильямс, первая супруга Термена.
Кроме того страшно представить, что она ощущала, тем более, что на Западе деятельно муссировались слухи о том, что Термена попросту убили.
Кстати, его в полной мере имели возможность расстрелять, причём кроме того не по решению суда «суда», а просто так, согласно решению главы колымского лагеря, в который попал Термен.
Однако, Термену посчастливилось сохраниться. Б. М. Галеев, один из родных привычных самого Льва Сергеевича, писал:
1939 год. Бутырская колония в Москве, где он «пишет отчёт по командировке в Соединенных Штатах». После этого Сибирь, Колыма, край света. Гётевский Фауст, как мы знаем, завершает собственную жизнь на мелиоративных работах.
Приятель Стоковского и Чаплина трудится в каменном карьере.
Он бы также погиб, точно, если бы и тут не показал изобретательность, придумав метод более лёгкой транспортировки тяжёлого груза — тачку с древесным монорельсом.
Приближалась война, в том месте «наверху» отыскали в памяти о полезных кадрах. У Мефистофелей хорошая память — особенно, в то время, когда припрёт. Перевели изобретателя в Омск, после этого в Москву.
Он трудится в закрытом КБ, за колючей проволокой, вместе с авиаконструктором А.будущим проектировщиком и Туполевым космических судов С. Королёвым. Придумывает радиомаяки для самолётов, аппаратуру для управления беспилотными самолётами.
Чекисты, как мы знаем, весьма «покровительствовали» тогда новой технике, новейшим научным изучениям, любовно пестуя кадры ВПК в разнообразные «шарашках».
Беспилотные самолёты, Королёв и Туполев. Не больше и не меньше.
Уже по окончании войны, во второй половине 40-ых годов двадцатого века за изобретение подслушивающего устройства «Буран» Термен был удостоен Сталинской премии первой степени.
«Буран» разрешал с расстояния 300-500 метров регистрировать колебания оконного стекла в помещениях, в которых говорили люди, и преобразовывать эти колебания в звуки.
Так, с громадного расстояния возможно было услышать всё, о чём говорили за стеклом.
Данный жучок употреблялся для прослушивания американского и французского консульств. Говорят, Лаврентий Берия обожал тайком послушать и самого товарища Сталина. Видно, весьма ему речи вождя нравились.
«Термен, по-видимому, и выжил тогда только вследствие того что его талант и ум были весьма необходимы сильным мира этого, — пишет Галеев. — В приложение к Сталинской премии надеялась квартира и свобода в респектабельном Доме чекистов на Ленинском проспекте.
Но свобода тяготит его [Термена] собственной безысходностью. „Сначала было Дело!“, а на воле заниматься делом тяжело и тягомотно. И — что ж, не нам его делать выводы, Всевышний ему судья, — Термен возвращается к чекистам, уже вольнонаемным. Фауст опять на работе у Мефистофеля, причём прямо в его логове, в закрытом НИИ КГБ».
какое количество это длилось, неясно. По одним сведениям, его «отпустили» в первой половине 60-ых годов двадцатого века, и тогда он взял работу в лаборатории Столичной консерватории.
По другим данным он взял полное «прощение» и реабилитацию во второй половине 50-ых годов двадцатого века. В любом случае, во время работы на советские разведслужбы он успел сделать «много нужных вещей», и сам сказал об этом.
В частности, его прослушивающее устройство появилось в золочёной статуе орла, которую подарили советские пионеры американскому послу Гарриману (Garriman) в 1945 году. «Жучка» нашли лишь в 1950-х годах…
С 1964 по 1967 год Термен трудится в Столичной консерватории. Но во второй половине 60-ых годов XX века над его головой опять грянул гром: обозреватель газеты New York Times определил о том, что в действительности Термен жив, и написал об этом заметку.
Параноидальные наклонности советской власти мигом появились: Термен вылетает из Консерватории, и лишь благодаря помощи учеников устраивается на работу на физическом факультете МГУ.
Формально — рабочим, но по некоторым сведениям, он до самого финиша занималсянаучными изучениями, среди них и военного назначения.
Лев Сергеевич Термен в Стэнфордском Университете за два года до смерти.
Эхо американских лет раздалось уже в самом финише 1980-х и начале 1990-х. Термена приглашают посетить Европу и США, его производят за границу.
В первой половине 90-ых годов двадцатого века он даёт концерты в Стэнфордском университете и… видится с Кларой Рокмор.
Ей к этому времени было уже 80 лет. Она еле согласиласьна эту встречу. Как пишет В. П. Борисов, она не желала, дабы некогда столь дорогой ей человек встретился с ней в непривычном виде.
В том же году, в один момент с падением СССР, 95-летний Термен… вступает в Компартию.
На вопрос «для чего», он отвечает, что такое обещание дал когда-то Ленину.
Фактически, он пробовал вступить и раньше, но за его «ужасные правонарушения» ему попросту не давали партбилета. неблагодарность и Глупость — отличительная черта советских государственныхы служащих.
Лев Сергеевич Термен, музыкант и великий изобретатель, умер в первой половине 90-ых годов двадцатого века, прожив 97 лет. Про него говорят, что он — один из многих «Фаустов» ушедшего века. Но чуть ли найдётся сейчас на Земле человек, что имеет моральное право осуждать Льва Сергеевича за его «нужные» изобретения.
Вот так выглядят современные терменвоксы, либо theremins.
А что же его музыкальный инструмент? Будущее терменвокса куда радостнее и Телармониума, а также органа Хаммонда. Да и судьбы изобретателя также.
Достаточно заявить, что бессчётные модификации терменвоксов деятельно производятся и продаются, и концерты с участием этих инструментов — бывает. Характерно, что среди бессчётных производителей терменвоксов и аксессуаров к ним есть компания Moog Music.
Боб Муг, либо Имел возможность (Bob Moog), изобретатель аналогового синтезатора имени себя, честно вычислял Термена гением. Сравнительно не так давно «муги» опять начали создавать и реализовывать, и терменвоксы также. И стоят эти инструменты, нужно сообщить, довольно недорого — $400-500.
Имеется, действительно, и только навороченный вариант с возможностью MIDI-управления. Но он стоит около $5 тысяч.
По этому адресу возможно взглянуть на нынешние терменвоксы а также послушать их звучание: звуковые фрагменты прилагаются.
Причём, как ни необычно, на некоторых моделях красуется автограф господина Муга. О синтезаторе Moog просматривайте в следующей части цикла «электричество и Музыка».
