Россия: нефть, бюджет и жизнь
FinNews.ru перепечатывает занимательную статью, опубликованную Сергеем Егишянцем на сайте ITinvest.
Замечательное падение стоимости одного бареля нефти, произошедшее на мировых биржах в мае-июне, быстро оживило дискуссии о возможных последствиях подобного рода процессов для бюджета и российской экономики. И не смотря на то, что, в силу инерционности сырьевого ценообразования, колебания биржевых стоимостей отражаются на настоящих финансовых потоках с задержкой в пара месяцев (от 1-2 по нефти до 6-12 по газу), мы уже начинаем ощущать первые последствия – в мае профицит внешнеторгового баланса снизился до минимума с августа 2011 года; разумеется, числа июня будут ещё намного хуже. Итак, чего же нам ожидать дальше?
Возможность сырьевых стоимостей
В первую очередь, всемирный кризис длится – на отечественный взор, до его завершения ещё на большом растоянии: от 3 до 8 лет – смотря какой сценарий развития событий реализуется. До тех пор пока самый вероятным выглядит таковой: продолжится текущий спад, в ответ ведущие центробанки летом-осенью снова начнут печатать деньги (не смотря на то, что в умеренном масштабе), это окажет помощь создать иллюзию восстановления осенью-зимой – но после этого всё опять отправится валиться, и уже серьёзно.
Разумеется, что главным событием по ходу этого процесса станут выборы президента в Соединенных Штатах, назначенные на начало ноября: глава ФРС США Бернанке конкретно на стороне нынешнего президента Обамы, исходя из этого ему необходимо, во-первых, породить эффект благополучия, а иначе – не допустить чрезмерного роста цен на бензин, что в большинстве случаев случается на фоне реализации программ количественного смягчения. Значит, необходимо максимально удешевить сырьё под запуск печатного пресса, в полной мере возможный уже в августе – значит, цена нефти сорта Brent имеет все шансы опуститься к 70-80 долларам за баррель, пускай и с промежуточной коррекцией вверх (она валится вертикально, что для рынков в неспециализированном-то нонсенс).
На фоне эмиссии всё подорожает, но не до прошлых пиков; в следующем году начнётся важное резкое снижение цен, которое способно продлиться пара лет и в нехорошие моменты дойти до 30 долларов за баррель. Итак, кризисный довод сулит нефти весьма тяжёлые времена как минимум в возможности нескольких лет.
Ещё один довод возможно назвать циклическим – и вот из-за чего. История последних столетий учит, что всплески всемирный конъюнктуры по базисным товарам происходят циклически: в 1896-1906, 1921-29, 1949-58, 1973-85 и 2000-2012 (с перерывом на коллапс 2008/09) годах– причём сами эти товары изменяются со временем: то продовольствие, то уголь либо металлы, то нефть. Как видно, всплески продолжаются по 9-12 лет, а следующая волна ажиотажа появляется только через 15-20 лет по окончании финиша прошлой.
Если не считать, что неожиданно наступил дивный новый мир, в то время, когда пряники будут сами сыпаться нам в рот непрерывно (для чего нет никаких резонов), то следующего бурного подъёма сырьевых стоимостей нужно будет ждать до второй половины 2020-х годов. Ровно на то же показывают ведущие глобальные банки: Citigroup и Morgan Stanley отмечают, что в то время, когда чрезмерное удорожание нефти доводит траты на неё до 6% мировой экономики, ведущие экономики начинают замедляться либо кроме того падать – почему спрос на сырьё быстро падает, и оно дешевеет: согласно точки зрения специалистов, это сулит быстрый финиш 10-летнего нефтяного суперцикла и наступление периода недорогого сырья.
Наконец, приблизительно к тем же выводам пришли эксперты по громадным (кондратьевским) циклам – они также ожидают замечательной понижательной фазы как минимум впредь до середины 2020-х годов. Как видим, циклический довод сулит нелёгкие времена на более продолжительный срок, чем кризисный – но и это ещё далеко не всё.
В мире сейчас отмечается бурный рост экспорта и производства сжиженного газа – особенно преуспели США. Плюс – не обращая внимания на все махинации около этого сектора – продолжает деятельно развиваться добыча сланцевого газа: тут также лидирует Америка – где на сланцы приходится уже четверть неспециализированного производства газа. Всё это разрешило США за маленькое время совершить стать и рывок мировым фаворитом в добыче газа в целом и в экспорте сжиженного газа.
Атакуют и другие страны (Катар, Австралия и т.д.) –делая рынок значительно более эластичным, чем прежде – сейчас потребители и поставщики не так привязаны к маршрутам существующих трубопроводов. Газпром проспал газовую революцию, так и не удосужившись создать мощности по сжижению – в итоге закупки Европе у Газпрома падают, причём потребители хитрят: в то время, когда газ дешевеет, а нефть дорогая (у Газпрома цена привязана как раз к котировкам нефти), они удирают на спотовый рынок – игнорируя Газпром; в то время, когда же налицо обратная тенденция, русский монополия вынуждена снижать цены по долговременным договорам; более того, диспаритет двух рынков в текущем году вынудил Газпром опустить цены на 10% от собственной же формулы.
И это лишь начало – цена газа в Соединенных Штатах достигла 2-3 долларов за миллион английских топливных единиц (наблюдай график Настоящие цены на газ в Соединенных Штатах), т.е. (в пересчёте на привычные нам меры) 75-110 долларов за 1000 кубов: с учётом настоящей инфляции это рекордное дно за пара десятилетий – Газпрома реализовывает Европе в несколько раз дороже. И не смотря на то, что эта цена через чур низка, кроме того умеренный её рост (до 150-200) покинет отличие с долговременными договорами Газпрома через чур притягательной для рыночного арбитража – так что русского монополию ожидают новые потрясения.
Всё больший интерес приводит к получению нефти из битуминозных песков – и тут также технологии скоро совершенствуются (то же касается и сланцевого газа). А ещё сейчас возобновились изучения в сфере, которая считалась закинутой с прекрасно известных опытов немцев времён Второй мировой – это относится в первую очередь получения нефти из каменного угля: сейчас в этот самый момент показались перспективные разработки, разрешающие приобретать конечный продукт с себестоимостью 30-50 долларов за баррель.
Кстати, и рентабельная добыча сланцевого газа начинается на этих же числах, в случае если применять формулу Газпрома – да и битуминозная нефть где-то в этом же диапазоне. А ведь имеется ещё и совсем революционные направления изучений, сулящие новые возможности – к примеру, это получение нефти из водорослей и бактерий, которое уже в скором будущем может разрешить добывать около 50-100 тысячь киллограм с гектара: на целый порядок больше, чем до сих пор разрешают самые успешные проекты в сфере растительного биологического топлива – причём себестоимость снова же находится в вышеуказанной территории. Вся эта огромная масса разработок просто не может остаться невостребованной – соответственно, в возможности 5-15 лет мы в полной мере можем взять нефтегазовый рынок со стабильными (!) стоимостями порядка 40-50 долларов за баррель нефти и 150-200 долларов за 1000 кубов газа; причём число производителей быстро взлетит – и потребители прекратят зависеть от считанного числа регионов, богатых ископаемыми углеводородами, как на данный момент.
Но и это ещё не всё. В последнее десятилетие деятельно развивалась так называемая другая энергетика – в первую очередь, солнечная и ветровая. Одним из самых её узких мест была и остаётся неприятность хранения энергии – по причине того, что генерация тут зависима от погодных условий и времени дня: имеется солнце либо ветер – вырабатывается энергия, нет их – всё останавливается.
Появление графена знаменует собой новую волну разработки материалов, талантливых серьёзно улучшить возможности аккумулирования энергии – а вдруг в самом деле удастся создать действенные недорогие аккумуляторная батареи, то потенциал всей другой энергетики быстро вырастет. Более того, с теми же материалами появляется и настоящая возможность существенно улучшить солнечные панели – как по стоимостям, так и в плане понижения их капризности к условиям эксплуатации. Наконец, на данный момент деятельно ведётся разработка термоакустических двигателей – каковые в связке с солнечными коллекторами способны создать недорогие независимые совокупности выработки тепла и электричества для более-менее обеспеченных солнцем регионов (хотя бы 2000 часов сияния в год): а ведь это области, где живёт приблизительно две трети современного человечества.
Мы недаром остановились на технологическом доводе так детально – легко вследствие того что его реализация сулит формирование эластичных, насыщенных и локализованных рынков источников энергии, коммунального хозяйства и электроэнергетики. Причём в таком состоянии (сравнительной дешевизны конечных продуктов) он может пребывать продолжительно – стоит подметить, что нефть была весьма недорогой с 1870-х до 1970-х: кроме того её локальные пики тогда не превышали 35-40 долларов за баррель в текущей платежеспособности американского доллара (имеется учитывать не только официозную инфляцию, но и махинации с ней) (наблюдай график Мировые стоимость бареля нефти, приведённые к платежеспособности американского доллара 2010 года).
Выделим кроме этого, что средняя удельная стоиость сорта Brent в 1990-е (т.е. на фоне не депрессии, а глобального роста поизводства!) составила 17 долларов за баррель – с учётом настоящей инфляции это эквивалентно нынешним 40. Отметим, что конъюнктурные циклы идут не по всем базисным товарам – т.е., быть может, на будущем витке дороговизны (в 2020/30-е годы) нефть так и останетсядешёвой, а расти будут цены на какие-то новые, более актуальные продукты.
И что в таких условиях будет делать Газпром – очень негибкий и к тому же погрязший в весьма дорогих трубопроводных проектах: спасаться, кто может? Но в случае если так, то что же делать российской казне – да и экономике в целом?
Бюджет
Для начала пара чисел. По результатам января-мая этого года нефтегазовые доходы составили 53% всех поступлений в федеральную казну – для сравнения, за теже месяцы прошлого года эта часть равнялась 49%, а в целом в 2011 году чуть не дотянула до 50%.
В среднем за первые 5 месяцев 2012 года цена нефти сорта Urals(самоё актуального для русского экспорта), согласно данным Министерства экономики, составила приблизительно 115 долларов за баррель – это практически рекорд: выше она была только пара месяцев 2008 года – что за этим последовало, думаем, напоминать не следует. Наряду с этим, но, ничего выдающегося баланс бюджета не показывает – в начале года он неожиданно залез в недостаток (чего в данный сезон не бывало уже 10 лет), позже еле выползв профицит; но т.к. в декабре не редкость замечательный всплеск затрат, сейчас Министерство финансов ожидает за весь год дыры порядка 1,5% ВВП – это в случае если нефть быстро не просядет, поскольку бюджет верстался под среднегодовую цену в 115 баксов за бочку сорта Brent. В случае если же цена стабилизируется на нынешних уровнях (порядка 90 долларов за баррель) либо тем более опустится ещё ниже, то недостаток будет велик.
Появляется вопрос – как такое вероятно? В 2006/07 годах цена нефти была в полтора раза ниже – но же бюджет сводился с огромным профицитом, так что кроме того в традиционно напряжённом для казны декабре доходы превышали затраты.
Выходит, за последние пара лет состояние национальных финансов становилось всё более требовательным к мировым стоимостям на расчёты – и сырьё аналитиков подтверждают таковой вывод: в соответствии с различным выкладкам, в 2000 году для расходов бюджета и сбалансированности доходов хватало 20 долларов за баррель нефти, к середине прошлого десятилетия эта величина увеличилась до 40, к 2008 году достигла 60-70, к 2009 – 90-100, а на данный момент уравнять траты и поступления возможно лишь при 110-120. Ясно, что американский доллар сейчас обесценивался – но не так же!
Более того, официоз утверждает, словно бы настоящий ВВП с 1998 года удвоился – а это указывает и повышение поступлений в казну в той же пропорции; наконец, и курс американского доллара в наше время ровно в том месте же, где он был 10 лет назад. В чём тогда дело?
А дело в том, что траты бюджета растут с фантастической скоростью – и тому имеется большое количество обстоятельств. В первую очередь, предвыборные посулы Путина недёшевы; и по большому счету, власти сейчас взяли на себя кучу различных дорогих обязательств.
Судите сами: в 2008 году и 2009 году социальные затраты росли в среднем на 30% в год – а в 2010 году они взлетели на 50%; лишь нулевая пошлина для восточносибирской нефти и новый порядок возмещения обошлись казне в 200-300 млрд. рублей в год; плюс компенсации армейским, судьям и прокурорам, резкая прибавка заработных платов силовиков, индексация стипендий и пенсий, инновации с модернизацией; а ещё нужно покрыть изрядный недостаток Пенсионного фонда. Власть оценила проблему и решила побороть её топором – на ближайшее время запланировано: два подряд увеличения коммунальных и транспортных тарифов; подъём платы за детские ухудшение и сады условий содержания детей в них; платность необязательной части учёбы в школах; оптимизация совокупности здравоохранения; переход на самоокупаемость театров, библиотек и музеев; рост цен на солярку и бензин (не обращая внимания на дешевеющую нефть); отмена оставшихся натуральных льгот; облавы на сдающих квартиры; увеличение авто-штрафов и т. д. Перечень внушительный – значит, в политическом радости осенью-зимой будет свежее ухудшение: это сулит усиление и без того замечательного оттока частного капитала из страны. Власть подготавливается к проблемам по Мандельштаму: Как подкову, куёт за указом указ: кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз – в противном случае она просто не может.
В случае если высказать предположение, что нефть стабилизируется около 90 долларов за баррель, то если сравнивать с расчётами Министерства финансов (напомним, он ожидает 115) казна будет терять в среднем по 75 млрд. рублей каждый месяц – т.е. почти триллион в год. А вдруг, как мы опасаемся, через пара лет вышеописанные обстоятельства пошлют цены в 40-50 баксов за бочку?
О, это трагедия – в Российской Федерации сырьевой сектор помогает не только главным поставщиком доходов в казну, но и локомотивом экономики: нефтебаксы, попав в оборот, стимулируют все сектора. Высокие доходы акционеров, работников и менеджеров сырьевых фирм порождают внушительный спрос на жильё, бытовую технику и домашнюю утварь – тем самым стимулируя строительство, торговлю, прочие сферы и мебельную промышленность; кстати, у нас ипотечный пузырь – кредиты на приобретение жилья выросли на 65% в год.
Богатые прибыли нефтегазовых компаний частично идут на инвестиции, т.е. на строительство и закупку оборудования производственных строений – наполняя сумки заказов машиностроителей, транспортников и тех же строителей: в самом деле, инвестиции – редкий в наше время бурно растущий сектор. Наконец, помещённые на депозиты широкие оборотные средства нефтегазовых компаний возвращаются в экономику банками как займы – не говоря уж о том, что они ещё и усиливают разнообразные спекуляции: в соответствии с Росстату, самый могучий рост в течение последних трех месяцев продемонстрировал финсектор. В каждом случае настоящая цепочка действия значительно дольше приведённого звена – первые бенефициары трат либо накоплений сырьевых компаний (промышленные, строительные и транспортные компании, компании сферы одолжений и банки, и их персонал), со своей стороны, направят полученный доход на сбережение и потребление: это и имеется эффект мультипликатора – из-за него, по нашим расчетам, сырьевой сектор несёт ответственность за хорошие 30-40% Российская экономика.
Увы, мультипликатор трудится и в обратную сторону: при падении стоимости одного бареля нефти недополученный доход распространится по цепочке на всю экономику, многократно увеличивая суммарные утраты последней от сокращения поступлений в кассы фирм нефтегазового сектора. Именно это произошло в конце 2008 года и начале 2009 года – провал сырьевых доходов обвалил потребительские и корпоративные затраты, инвестиции и кредиты.
Для бюджета всё это весьма не хорошо: сжатие продаж быстро сократит поступления НДС, а ухудшение денежного состояния фирм обвалит и сборы налога на прибыль; упавший личный и корпоративный доход породит падение импорта – соответственно, и таможенных пошлин. При таких условиях недостаток бюджета быстро увеличится – приблизительно до 5-6 трлн. рублей; так что резервные фонды иссякнут достаточно скоро. Что же делать?
Само собой разумеется, возможно занять денег – но все знают, что благополучие кремлёвской казны зиждется на дорогой нефти: в то время, когда та подешевеет, кредиторы (и внутренние, и внешние) запросят большой процент.
Остаётся девальвация рубля – солидная: при стабилизации цены нефти около 90 долларов за баррель курс бакса нужно будет поднять до 35-40 рублей; около 70 долларов – до 50 рублей; в случае если цена падёт до 40-50 американских долларов, то курс должен быть 70-80 рублей. Мысль в том, что в случае если курс американского доллара к рублю растёт, то при той же экспортной (валютной) выручке наполнение казны (рублёвое) возрастает.
Но отечественный потребительский рынок очень сильно завязан на импорт – замечательное опускание рубля породит всплеск стоимостей, а также в чувствительных сферах (еда, одежда, бытовая техника). Для компенсации потребуются дополнительные затраты казны – и выйдет узнаваемая картина хвост вылез – шнобель увяз; шнобель вылез – хвост увяз.
Да, у девальвации имеется хороший эффект – она окажет помощь набраться воздуха кое-каким производствам, каковые на время избавятся от плотной борьбы импорта; но результата, аналогичного 1999-2000 годам, ожидать не следует – на данный момент в ряде отраслей уже не осталось производств, талантливых заместить недостачу импорта. Помимо этого, девальвация свидетельствует новые неприятности у компаний, накопивших внешний долг (включая, к примеру, Газпром) – меньше, неоднозначное воздействие, но на каком-то этапе, быть может, у правительства и Банка России просто не останется другого выхода.
Экономика
Поболтаем сейчас об экономике – что будет с ней? Для начала нарисуем график официального Российская экономика; добавим отечественные (другие) оценки – с поправкой на инфляционные махинации; выстроим кривую тесно связанного с ВВП грузооборота транспорта – и ко мне же засунем мировые стоимость бареля нефти с учётом подтасовок инфляции (но уже в Соединенных Штатах): как видно, существует теснейшая связь между всеми приведёнными размерами (наблюдай график Стоимость бареля нефти, ВВП официальный, ВВП другой, грузооборот транспорта).
Фактически, и раньше так было – в то время, когда СССР соблазнился лёгкими деньгами и стал зависим от внешней конъюнктуры: исходя из этого обвал 1980-х всё-таки сказался на бюджете и экономике самым пагубным образом – легко запас прочности тогда был куда больше, исходя из этого экономика продержалась продолжительно и начала валиться только в то время, когда нефть опустилась совсем низко и на долгое время застряла в том месте. на данный момент всё хуже: экспорт весит 30% Российская экономика – и полностью господствуют в нём газ и нефть.
Причём сами сырьевики не готовы к трудностям – это легко понять из графика работ по глубокому бурению на газ и нефть: по окончании четырёхкратного их сокращения в 1988-1994 годах наступила стабилизация в форме вялого понижения – и сейчас данный показатель ниже минимумов 1990-х (наблюдай график Глубокое разведочное бурение на газ и нефть). Отсутствие новых экономически действенных месторождений сделает отечественный ТЭК совсем неконкурентоспособным в условиях низких стоимостей – что свидетельствует экономический спад и коллапс платёжного баланса. Так, пресловутая стабилизация реально свидетельствует попадание экономики России в обстановку, где возможно только молиться на ведущие центробанки и тормозящий науку кризис – но через пара лет однако придёт эра недорогого сырья: соответственно, тогда Россию ожидают тяжёлые времена.
В это же время, России критически нужен импорт продовольствия, электроники, химической продукции, обуви и одежды, оборудования и машин – скоро устроить тут внутренне производство нереально, т.к. убито капитальное машиностроение. С 1989 года по 1998 года выпуск в отрасли Автомобили и оборудование в целом сократился в 4 раза – и не смотря на то, что с того времени он подрос, однако остался более чем в два раза ниже пика финиша 1980-х; более того, в 2012 году спад возобновился – и продолжается уже 4 месяца (с февраля по май), причём в мае понижение составило 7,7% к тому же периоду годом ранее (наблюдай график Выпуск в отрасли Автомобили и оборудование).
Но это целая отрасль – в случае если же забрать раздельно капитальные товары, то картина тут аховая: к примеру, классический индикатор положения дел в данной сфере – металлорежущие станки – продемонстрировал спад выпуска с 1990 года в 30 раз, причём кроме того против 2000 года отмечено сокращение в 3,6 раза, а сжатие в 2009 году (прекрасно видно на логарифмической шкале) по масштабу сопоставимо с обвалом начала 1990-х, в то время, когда возможно было ссылаться на эффект высокой базы позднесоветских времён (наблюдай график Выпуск металлорежущих станков). Не следует думать, словно бы мы намерено подобрали какой-то вредный показатель – в случае если забрать, например, ткацкие станки, то их по сути больше нет: спад с 1990 года достиг 1800 раз, а также по окончании 2000 года – 10 раз; по деревообрабатывающим станкам провал в 7,5 раз (из них в три раза – по окончании 2000 года), по комбайнам всех видов – в 10-12 раз и т.д.
Российская Федерация – страна со низкой плотностью и скверным климатом населения: эти факторы порождают избыточные издержки общества порядка 5-10% в сравнении с США и 10-15% – с Западной Европой (у которой низкие траты на оборону). Но у таких государств (Канада, Австралия, Скандинавия) неизменно имеется компенсация в виде природных ресурсов – причём с Россией тут никто не сравнится.
Но дополнительный доход от этих ресурсов в норме образовывает именно 10% ВВП – а вовсе не нынешние отечественные 30-40%: последнее имеется аномалия, которая не продлится продолжительно. Потом, сырьевое достаток России не ограничивается газом и нефтью – т.е. логично диверсифицировать добывающую индустрию (так надёжнее). Но по факту имеем запустение кроме того тут – что толку, например, иметь половину мировых запасов торфа, в случае если его добыча за последние 20 лет упала в 60 раз?
Всем ясно, что колебания сырьевых стоимостей огромны – исходя из этого тучные годы направляться применять для отраслей с большой долей добавленной цене, среди них и на базе собственного сырья: в действительности происходит обратное – лес гонят в исходном виде, металлы обрабатывают минимально, рыбные запасы словно бы проваливаются в неизвестную дыру и т.д. Экономика всё более зависима от глобальной конъюнктуры – а та, увы, переменчива.
По большому счету, любое государство (не только богатое сырьём) во время благополучия старается максимально использовать финансовое изобилие – для обновления транспортной и коммунальной инфраструктуры; для социальной сферы (строятся и ремонтируются публичные сооружения, школы, поликлиники, детские сады, университеты) – словом капитальные затраты возрастают, создавая запас на тяжёлые времена. Но в Российской Федерации руководству недоступна эта логика – и принято решение копить безлюдные деньги для компенсации текущих (а не капитальных!) затрат в нехорошие годы: тяжело придумать что-то более глупое, поскольку это желание неосуществимо – накопленные за десятилетие дорогой нефти резервы при ухудшении конъюнктуры погибнут за пара лет (в лучшем случае).
Одновременно с этим капитальные затраты, создающие высокую базу свежих главных фондов и разрешающие сэкономить, в то время, когда необходимо затягивать пояса, будут в весьма мрачном состоянии – по сути лишь жилищное строительство показывало что-то более-менее приличное. А так в данной сфере всё не хорошо: износ главных фондов стабильно (как показывает линия тренда) растёт (наблюдай график Износ главных фондов в Российской Федерации в целом и полиномиальная линия тренда) – причём светло видно, что коммерческие отрасли более-менее успешны с середины 2000-х (наблюдай график Износ главных фондов в отраслях, слабо зависимых от страны); а те сферы, где весомый вклад имело возможность бы внести государство, так же, как и прежде хиреют (наблюдай график Износ главных фондов в отраслях, очень сильно зависимых от страны). Наряду с этим условия работы людей зримо ухудшаются: кроме того согласно данным из официальных источников, часть трудящихся в нехороших условиях растёт(наблюдай график Часть трудящихся в нехороших условиях), как и процент занятых на трудных работах(наблюдай график Часть занятых на трудных работах).
Социальная сфера
Большая часть преуспевающих государств в фазе процветания деятельно сооружает дороги – а Российская Федерация их сертифицирует: в 2006 году руководство нарекло муниципальные улицы местными дорогами – с того времени они методично включаются в неспециализированный результат. Новых дорог нет – легко уже имеющиеся порциями добавляются к сумме простых дорог, создавая иллюзию роста; в случае если же местные дороги оттуда исключить, то выйдет неприглядная картина – кроме того в лихие 1990-е протяжённость дорог неспециализированного пользования с жёстким покрытием выросла на треть, но с 2000 года она снизилась уже на 6% (наблюдай график Протяженность дорог неспециализированного пользования с жёстким покрытием, не считая местных).
Сокращение ЖД сети стартовало во второй половине 90-ых годов XX века – и в стабильные 2000-е оно продолжилось: максимум, на что сподобилось РЖД – это запустить Сапсаны по существующим дорогам (наблюдай график Протяженность железных дорог неспециализированного пользования). Для сравнения – Испания в годы куда меньшего изобилия выстроила отдельные магистрали для скоростных поездов: и сейчас в том месте простой поезд едет со скоростью Сапсана, а по новым дорогам летят поезда-птицы со скоростями до 325 км/ч – русский Сапсан проходит 442 км из Москвы в Нижний Новгород за 4 часа, а скоростной поезд из Мадрида в Валенсию пролетает расстояние приблизительно на 10% меньше за 1 час и 38 мин.; это Испания – не Германия либо Япония. Падает парк публичного транспорта – да, у домохозяйств всё больше легковушек, но в затяжной кризис многие пользуются ими реже: так было у нас в 2009 году – но число автобусов валится с 1991 года, причём по окончании 2002 года процесс кроме того ускорился (наблюдай график Число имеющихся в наличии автобусов).
Значительной проблемой в Российской Федерации всегда было поддержание работоспособности коммунальных сетей – и в изобильные годы их легко возможно было обновить. Но по факту деградация в 2000-е продолжилась – а также практически не замедлилась в сравнении с 1990-ми (наблюдай график Часть нуждающихся в замене коммуникаций в сфере ЖКХ); более того, с 2008 года утраты в теплосетях стали кроме того ускоряться(наблюдай график Утраты в теплосетях). А образование?
Всего имеется 47 тыс. школ: из них 1 тыс. аварийных (Федеральная служба защиты прав потребителей запретил работу 900) и куча ветхих; капремонт нужен 10 тыс.; канализации нет в 25% школ, воды – в 20%, отопления – в 15%; у трети школ не годятся столовые, у половины – медицинские кабинеты, у двух третей – спортзалы. Вместо решения проблем власти издеваются, вводя новые стандарты – по ним необходимо закрыть 99% школ, у которых нет бассейна, танцевального зала и электронного документооборота; СанПиН 2008 года породил бессчётные отравления детей.
В девяностых закрылось 800 школ, в 2001-2011 – уже 16.4 тыс., а также более чем 2 тыс. – за 2010/11 учебный год. В случае если посчитать динамику школ на одного человека, то видно, что в 1970-е везде шло понижение в рамках укрупнения; в 1980-е пришла стабилизация; в 1990-е село медлительно падало, а город держался; на данный момент идёт оптимизация – в результате которой сокращение школ в городах достигло темпа 1970-х, а на селе и в целом в глубинке в наше время легко трагедия (наблюдай график Число школ в сёлах и городах); само собой, кроме этого значительно уменьшается и количество преподавателей (наблюдай график Число учителей и школ).
Та же картина в здравоохранении: укрупнение и оптимизация – поликлиник и больниц стало меньше в несколько раз(наблюдай график Число поликлиник и больниц). Помогла концентрация? – увы, нет: наоборот, заболеваемость стабильно растёт (наблюдай график Заболеваемость по главным классам заболеваний). А любимые инновации?
Количество людей, занимающихся научными изучениями, неуклонно уменьшается – львиная часть утрат пришлась на 1990-е, но никакого перелома не случилось и в 2000-е (наблюдай график Число людей, занимающихся научными изучениями). ФМС желает быстро либерализовать выдачу азиатским гастарбайтерам вида на жительство в Российской Федерации – а ведь завоз рабов снижает совокупный спрос, потому, что рабам платят немного, а из того, что платят, они львиную долю выводят за пределы России – по самым осмотрительным оценкам, ущерб лишь от этого (включая эффект мультипликатора) образовывает 5-10% ВВП.
До маразма дошло укрупнение – в агломерациях с населением более чем 1 млн. человек живёт около 40% населения: в континентальной Европе для того чтобы нет (15-30%), а имеется только в Британии (но плотность населения Англии в три раза выше, чем в Китае – так что ей легко некуда деться), Австралии, Канаде и США. Но в последних государствах плотность населения в городах в три раза ниже, чем в Западной Европе – и в 4-10 раз, чем России, т.е. по отечественным меркам это не города, а кусты поселений.
В том месте мегаполисы – это по большей части пригороды с частными зданиями, а в Российской Федерации – точечная застройка тесноты, откуда вытекает общажный тип расселения вместо западного посадского: исходя из этого тутошние мегаполисы всё больше наполняются хомячками, а тамошние – домовладельцами. Москва заселена плотнее, чем ведущие мегаполисы третьего мира (Пекин, Шанхай, Рио-де-Жанейро, Сан-Паулу, Буэнос-Айрес), соперничая только с второсортными (Мумбаи, Ханой, Каракас, Богота). И процесс длится!
Неудивительно, что деградация публичных совокупностей вкупе с наплывом орд гастарбайтеров побуждает многих успешных людей к эмиграции – не смотря на то, что в этот самый момент Росстат не видит неприятности: у него отъезд стабильно валится. В соответствии с официозу, в 2000-2008 годах в Соединенных Штатах уехало жить 25 287 человек – штатовские власти говорят, что приняли на ПМЖ 156 790 россиян, т.е. в 6,2 раза больше. Схожая картина по Канаде: у Росстата 6 464 человек в 1999-2008 годах, а канадские статистики дают 34118 – в 5,3 раза выше.
В данные государства возможно уехать только по учебным визам и рабочим либо программе свободной эмиграции для экспертов – куда посильнее искажения в том месте, куда возможно эмигрировать, легко приобретя жильё либо нанявшись на сезонные (или строительные) работы. Так, у Росстата в 1997-2010 годах чистый оттекание в Испанию равен 3090 человек – а мадридский Университет статистики говорит, что в те годы число россиян, являющихся испанскими резидентами, возросло на 55 775 человек: неточность в 18,1 раза, а также в 2010/11 годах – более чем 20 раз; причём процесс эмиграции ускоряется. Но приток азиатов в Россию недооценён в разы – в противном случае как растолковать, что у нас внезапно обнаружилось не то 5, не то 10 млн. нелегалов?
прогнозы и Выводы
А сейчас давайте задумаемся: в случае если эта беспрецедентная деградация общественной инфраструктуры и каркаса экономики происходит в условиях дождя нефтедолларов, то чего же ожидать при реализации обрисованного в первом разделе сценария долговременного падения мировых цен на сырьё? Учтите, что если не принять каких-то феноменальных мер (но, вероятнее они уже и неосуществимы), то неизбежно падение настоящего ВВП до низов 1990-х, т.е. в 1,5 раза от нынешних уровней.
Наряду с этим нереально в национальной политике также возвратиться в 1990-е – через чур много воды утекло с того времени. К примеру, структура расходов и цен людей радикально изменились – дабы убедиться в этом, достаточно только отследить динамику стоимостей по версии Росстата: начиная с 2000 года, неспециализированный индекс потребительских цен (ИПЦ) очень сильно отстал от всех тарифов на услуги ЖКХ – в случае если учесть ещё, что с того времени стёрты с лица земли все бесплатные льготы, то станет понятной невозможность повторить тогдашний опыт, поскольку пакет выживания в настоящем выражении намного подорожал (наблюдай график Индекс PMI manufacturing государств Еврозоны).
А также та инфраструктура, что осталась публичной, очень сильно деградировала – так что для её восстановления потребны огромные затраты. Причём не только финансовые: как мы знаем, публичное управление имеет три составные части – организационную (институциональную), кадровую и денежную; увы, отечественные власти в принципе способны осознать только последнюю – а первые две им недоступны. Увидьте, мы ничего не говорим о коррупции либо воровстве – об этом и без нас имеется кому поведать.
Исходя из этого по мере развития кризиса от руководства возможно ожидать сперва закручивания гаек в политике и чаяний скорого улучшения внешней конъюнктуры в экономике – в то время, когда же станет ясно, что всё это всерьёз и на долгое время, власть начнёт метаться: вначале склоки и грызня в правящего клана, позже война за суровые чистки и власть в элите, потом судорожные попытки хотя бы частично скопировать советские подходы (дёшево и со злобой) – вероятнее, по большей части бесплодные. Добавьте ко мне десакрализацию главных фигур во власти, которая происходит на отечественных глазах; раздражённость большой части опытных элит; всегдашнюю готовность народонаселения жить с фигой в кармане – и окажется такая адская смесь, что кроме того самый отъявленный оптимист не сможет обеспечивать какое количество-нибудь благоприятного финала.
Само собой разумеется, имеется надежда, что ещё год-два мировые центробанки собственной эмиссией смогут поддерживать относительно большие цены на сырьё – но кроме того в случае если и без того (а это не факт), нет никаких показателей готовности русском элиты применять вероятное временное окно для экстренно нужных мер: во власти царит добрая уверенность, что в целом всё идёт нормально. Исходя из этого отечественные прогнозы очень пессимистичны – учитывая всё вышесказанное (и другое, что не вошло в настоящий материал), мы в полной мере допускаем повторение сценария финиша 1980-х и начала 1990-х, в противном случае и чего-то похуже. Звучит, само собой разумеется, мрачно – но что ж сделать-то…
Источник:Сергей Егишянц
