Долги наши странные
Внешняя задолженность русских компаний необычным образом рассасывается сама собой, без каких-либо платежей. Единственная версия, растолковывающая это чудо, — кое-какие долги были легко «нарисованы».// Марина Тальская. «Специалист» №19 (657)/18 мая 2009.
В мае Банк России представил очередную, по состоянию на 1 апреля, «Оценку внешнего долга РФ». Совокупная задолженность банков и компаний нефинансового сектора на начало второго квартала оценивается в 423 миллиардов долларов, из которых на долю банков приходится около 35% (147,5 млрд). За первый квартал года неспециализированный корпоративный долг уменьшился на 28,9 млрд (18,6 млрд выплатили банки, 10,3 млрд — другие сектора), либо практически на четверть от всех внешних обязательств этого года.
Если судить по графику погашений, опубликованному ЦБ 1 октября прошлого года, совокупные платежи в 2009 году составляют 114,1 миллиардов долларов (нагрузка на банковский и нефинансовый сектора практически сходится — по 52,1 млрд и 62 млрд соответственно). В будущем поквартальная долговая нагрузка будет распределена примерно равномерно, в диапазоне 27–30 миллиардов долларов.
Чудеса с дематериализацией
Если сравнивать с финишем прошлого года график предстоит в полной мере щадящий: лишь за три последних месяца 2008 года компании и банки, по оценкам Центрального банка, сократили собственный внешний долг на 47,4 миллиардов долларов. И что примечательно — все наряду с этим остались живы.
Тут направляться поведать о некоторых изюминках отечественной статистики. Банк России в течение года публикует пара видов документов, обрисовывающих состояние внешней долговой нагрузки. Это, во-первых, поквартальные графики платежей с возможностью в два-три года. Во-вторых, поквартальные же «Оценки внешнего долга», по которым возможно делать выводы о фактическом трансформации долга за истекший период.
Оба эти вида документов умещаются на страничке и считаются промежуточными. Национальный банк изначально оговаривает, что эти — расчетные, от публикации к публикации они изменяются: кто-то из заемщиков гасит обязательства, кто-то завлекает новые ссуды. Окончательные цифры появляются уже в платежном балансе и публикуются в «Вестнике Банка России».
И эксперты утверждают, что с каждым годом предварительные прикидки графика (и количеств) платежей и окончательные эти фактического трансформации долга отличаются практически в разы. самые разительные отличия обнаруживаются на стыке годов и по большей части относятся к данным по фирмам нефинансового сектора.
Забрать тот же последний квартал прошлого года, которому аналитики еще с ранней осени предрекали долговой коллапс. В графике погашений от 1 октября против строчка «другие сектора» значится цифра 40,4 миллиардов долларов (позднее данный показатель перекочевал в вышедший в феврале №12–13 «Вестник Банка России»). В свежих майских «Оценках» опубликовано, что практически компании нефинансового сектора выплатили в том квартале 15,6 миллиардов долларов.
Другими словами недоплатили ни большое количество ни мало 25 млрд. Оговорка Центрального банка о приблизительности предварительных расчетов такую недостачу растолковывает слабо. Правильнее, совсем не растолковывает: сложно представить, как возможно просчитаться аж на 25 миллиардов. Что характерно, стенаний обсчитанных кредиторов также не слышно.
В течение последних трех месяцев этого года, если судить по графику платежей от 1 октября, компании нефинансового сектора должны были выплатить 13,9 миллиардов долларов. По факту долг был сокращен только на 10,3 млрд. Легко страно: три никакого «намёка» — и миллиарда недостачи на неудовольствие кредиторов.
Долговые аналитики инвестбанков разламывают головы над подобными странностями. Растолковать таковой разрыв в цифрах лишь причиной валютной переоценки нереально. Вероятнее, дематериализация значительных кусков долга — следствие скрытой от посторонних глаз реструктуризации.
По версии ведущего специалиста ЦМАКПа Олега Солнцева, «значительная часть внешних долгов нефинансового сектора — это внутрикорпоративные двусторонние весьма маленькие долги (речь не идет о публичных синдицированных кредитах), появившиеся за счет кредитования через офшоры. Эти долги не относятся к категории торговых кредитов и авансов, они проходят как раз по статье займов и ссуд.
Это наводит на идея о высокой доле рефинансируемых долгов, причем рефинансируемых не через публичные инструменты, а келейно. И еще это наводит на идея, что большая часть задолженности нефинансового сектора — рисованные цифры».
Эта версия очень многое растолковывает. К примеру, из-за чего такие предположительно «рисованные» долги характерны как раз нефинансовому сектору; банкам, регулируемым со стороны ЦБ достаточно жестко, в особенности в части трансграничных операций, в такие игры играться несоизмеримо сложнее.
Из этого, например, направляться, что о том, какова же в этом году настоящая внешняя долговая нагрузка на компании, мы определим не раньше чем через год. на данный момент рассуждать о платежной способности фирм нефинансового сектора, об их возможности выдержать нагрузку не имеет особенного смысла: смотришь, к Январю выяснится, что десяток-второй млд дол долга куда-то испарились.
Снова последний квартал
Оценивать долговую нагрузку имеет суть лишь в отношении публичных инструментов — еврооблигаций, синдицированных кредитов. Информация о последних также не всегда предается огласке, но о некоторых таких долгах (но, полностью неизвестно — о большей либо меньшей их части) аналитики осведомлены.
Согласно данным агентства Thomson Рейтерс, с мая до Января этого года русским заемщикам предстоит выплатить по еврооблигациям (главной долг, оферты и проценты) около 15,1 миллиардов долларов, по публичным синдицированным кредитам (главной проценты и долг) — чуть более 33 миллиардов долларов. Эксперты агентства делают оговорку: процентная политика кредиторов (величина, регулярность выплат) в течение периода может изменяться, а по некоторым синдицированным кредитам ставки и вовсе не известны, и в таких случаях при расчете процентной нагрузки исходили из величины трехмесячной ставки LIBOR. Исходя из этого вычисленная помесячная долговая нагрузка в действительности может пара отклоняться в громадную либо меньшую сторону.
Принимая эти оговорки (тем более что более всех данных все равно нет), мы можем констатировать, что самый пик совокупной внешней долговой нагрузки (выплаты по еврооблигациям и синдицированным кредитам) в ближайшие два года придется на апрель 2010 года — 15,6 миллиардов долларов. Но, до следующей весны еще нужно дожить. В текущем же году ближайший локальный всплеск ожидается в июле — около девяти миллиардов долларов, из которых практически 6,9 млрд — выплаты по синдицированным кредитам.
Но это будут цветочки если сравнивать с нагрузкой четвертого квартала: в октябре предстоит выплатить около девяти миллиардов, в ноябре — 8,46 млрд, в декабре — 9,25 миллиардов долларов.
В том же декабре предстоят еще и достаточно значительные выплаты по внутреннему рублевому долгу — практически 2,14 миллиардов долларов (эксперты Thomson Рейтерс пересчитали рублевый долг в доллары США по курсу на начало мая). В совокупности — количества погашений внешних и внутренних долгов — последний квартал остается самым напряженным в этом году: русским компаниям нужно будет заплатить более 30 миллиардов долларов.
О качестве подушек
Выдержат ли русские заемщики данный стресс? Тем более что на государственную поддержку рассчитывать сейчас не приходится: три месяца назад ВЭБ по инициативе правительства свернул программу рефинансирования внешних долгов русских корпораций. Наряду с этим рефинансирование на внешнем рынке остается очень проблематичным.
Действительно, в апреле «Газпрому» два раза удалось распечатать кошельки западных инвесторов. В начале месяца он разместил двухлетние еврооблигации на 500 млн швейцарских франков, а в последних числахАпреля — десятилетние евробумаги на 2,25 миллиардов долларов. Но подвиг наибольшего монополиста вряд ли удастся повторить рядовым заемщикам.
К тому же, как думает основной экономист Альфа-банка Наталья Орлова, окно на всемирный рынок капитала приоткрылось весьма ненадолго и не так долго осталось ждать снова закроется.
Кое-какие эмитенты еврооблигаций, по большей части банки, воспользовались удешевлением собственных бумаг и выкупили часть (от 49 до 90%) собственных выпусков. Согласно данным Банка Москвы, на конец марта восемь кредитных организаций (Абсолютбанк, «Ренессанс Кредит», Газпромбанк, банк «Петербург», ВТБ, УРСА Банк, НОМОС-банк, Транскредитбанк) выкупили часть собственного недорогого долга (около полутора десятков выпусков). Более поздних данных нет, но, как пояснил начотдела анализа долговых рынков Банка Москвы Егор Федоров, вероятнее, и аналогичных фактов нет — ценовая конъюнктура прекратила быть благоприятной для выкупа.
В случае если на западных рынках русские эмитенты стараются вести себя прилично, то на внутреннем рынке они значительно меньше церемонятся с инвесторами. Согласно данным НБ «Траст», с мая прошлого года на рынке рублевого корпоративного долга зафиксировано 172 дефолта, из которых 52 являются техническими, а 120 — в полной мере настоящими. Неплатежи допустили 89 компаний (по большей части отличились представители сектора торговли, сельского хозяйства и пищевки, но в целом отметились все отрасли).
Наряду с этим замыслы хоть какой-то реструктуризации долга представили только около трех десятков компаний.
Ожидать ли волны дефолтов в связи с грядущими выплатами по долгам (особенно в течение последних трех месяцев)? Тут все будет зависеть от обстановки с ликвидностью. В апреле, в особенности в конце месяца, и в первой половине мая эта обстановка выглядит достаточно благоприятно.
Банк России кроме того разрешил себе два раза за маленький временной отрезок (24 апреля и 14 мая) понизить ставку рефинансирования с 13 до 12%. Кое-какие аналитики оптимистично сохраняют надежду, что к Январю данный индикатор может возвратиться к докризисному уровню 10–10,5%. Косвенно об улучшении обстановки с ликвидностью свидетельствует и улучшение статистики по дефолтам на рынке рублевого долга.
Согласно данным НБ «Траст», В первую очередь мая зафиксирован единственный дефолт, да да и то технический, тогда как в марте, к примеру, было 23 настоящих дефолта. Но обстановка с ликвидностью иногда ухудшается. К тому же октябрь-ноябрь — традиционно скудные ликвидностью месяцы, и только в декабре бюджетные потоки пара оживляют финансовую сферу.
Однако Наталья Орлова из Альфа-банка считает, что количество ликвидности разрешит практически всем корпораций в срок обслужить собственные обязательства. По ее наблюдениям, заемщики уже накапливали хватает валюты: в случае если в прошедшем сезоне на валютных квитанциях компании держали около 30% средств, то на данный момент — около 50%. Олег Солнцев из ЦМАКПа с оценкой согласен, но показывает, что, к примеру, применительно к банкам из этих 50% более четверти средств находится на особых корсчетах в ЦБ.
Банки уже начали понемногу тратить активы и: этот запас в валюте держать стало менее выгодно, в случае если еще пару месяцев назад валютная переоценка давала плюс, то на данный момент — минус; и получать на чем-то нужно (на спецсчета в ЦБ проценты не начисляются). По его расчетам, в скором будущем они будут расходовать эту заначку все храбрее, направляя средства в безрисковые рублевые инструменты, в частности в госбумаги (где начнет надуваться пузырь, но это уже тема для другого беседы) и на депозиты ЦБ. «Полагаю, что хороший настрой относительно перспектив рубля, сложившийся под влиянием итогов первых трех месяцев, может измениться.
В течение последних трех месяцев сжатие импорта определялось весьма резким сжатием конечного спроса. А во втором квартале, я думаю, случится некая стабилизация конечного спроса, и, быть может, с позиций сальдо по текущим операциям события будут не такая благоприятная. Имеется возможность, что к началу третьего квартала ожидания по устойчивости валюты переменятся.
В случае если еще подоспеют локальные пики по внешнему долгу, то это будет дополнительный стрессовый фактор, и в июле-августе в полной мере возможен очередной шок ликвидности. В течение последних трех месяцев все будет зависеть от стоимости одного бареля нефти, рост которых мы замечали с февраля. Имеется основания считать, что с третьего квартала они начнут корректироваться. И как раз они будут задавать масштаб девальвационных ожиданий. Исходя из этих ожиданий компании и начнут принимать ответ, платить либо не платить.
Или искать другие схемы урегулирования долга — через перевод собственности, через реструктуризацию», — растолковывает Солнцев.
Но, большая часть специалистов все же согласны, что в последних месяцах года, при значительных неприятностей, Центробанк и правительство сделают все нужное, дабы не допустить долгового кризиса.
