Итоги года: валютная воронка
Сценарий ближайших лет гражданам России, в принципе, знаком.//Максим Гринёв. Специально для Bankir.Ru
Не смотря на то, что сейчас страну тревожат возможности рубля, начнем с теорий кризисов. Подготовим читателя к той информации, которая ожидает его в скором будущем. Сценарий ближайших лет гражданам России, в принципе, известен: сначала будет не хорошо; после этого станет не хорошо совсем. Потом по времени направляться поиск виновников.
Отыскать их — плевое дело, но искать будут продолжительно. До той поры, пока не покажутся показатели улучшения. Закончится как в сказке — на эйфориях всех забудут обиду. Как было по окончании 1998 года.
Красочно данный эпизодописал поэт-правдоруб Игорь Иртеньев. Итак, чем растолковать, что человечество иногда сталкивается с финансовый кризисами? Из-за чего период полураспада некоторых химических элементов постоянен, а экономический рост — величина переменная? За базу решили забрать историю с «Титаником». На отечественный взор, для иллюстрации кризисов в совокупностях с участием человека это успешная аналогия.
Так как трагедия — сестра кризиса. (на данный момент модно применять лишь первые буквы слов, исходя из этого данной паре «родственников» подойдет буква К). Вот легендарное судно выходит из пункта А в пункт В. комфорт и Конструкция поражают. Лучшая команда.
Капитан — морской волк. Он переведен на «Титаник» с подобного «гиганта», что незадолго до этого столкнулся с армейским кораблем и стоит в ремонтном доке. Виновников случившегося тогда установить не удалось. Выделенная деловитость и вежливость. Примерная дисциплина, ни тени фамильярности.
Со смотровой мачты информируют об отсутствии биноклей. Их не похитили, они лежат в коробке каюты второго ассистента. Но в последнюю 60 секунд капитан настойчиво попросил заменить старшего ассистента: предпочел испытанного по прошлому месту работы. Перестановки в вертикали приводят к тому, что эксперт, дальше всех отстоящий от капитана, спешно сходит на берег, не передав серьёзную данные. Их обещают отыскать, но впередсмотрящие несутвахту без биноклей.
Погода ясная, океан спокоен. В сутки трагедии приобретают радиограммы о ледовых полях. Но скорость и курс не меняют. Близится ночь. Заметив прямо по носу айсберг, офицер пробует избежать столкновения. Маневр сводился к тому, дабы вынудить винты толкать судно назад и увести от препятствия сперва шнобель, после этого корму. Т.е. совсем забывается об инерционности совокупности, про то, что в случае если вода перестает обтекать перо руля, то эффект от вращения рулевого колеса понижается.
В это же время, применяемое тогда управление по мастерству мореплавания давало предупреждение, как вести себя при угрозе прямого столкновения: рекомендовалось, наоборот, расширить движение. Просматривал ли вахтенный управление — можно только предпологать, но действовал он с точностью до напротив. Инстинктивно, но нерационально.
Он не знал законов совокупности, которой руководил. (Возможно, ему не хватало пятого «И» (интеллекта), о котором сказал президент Медведев.) Его представление о предмете ограничивалось командами «вперед — назад», «лево — право». Как следствие — судно взяло пробоину длиной в шесть отсеков и погубило очень много пассажиров. Это позднее специалисты сойдутся во мнении, что лобовое столкновение на полном ходу давало надежду на непотопляемость «Титаника».
Эти вопросы задавались рабочими группами, созданными по горячим следам. Были допрошены спасенные и спавшиеся. Среди них был и владелец судна. Вахтенный ассистент, капитан, конструктор предпочли смерть суду совести.
Лишь спустя столетие в Российской Федерации изобретут формулу, в соответствии с которой фаворит тождествен совокупности, но не есть ее частью и избавлен от того, что в обязательном порядке венчает «К», в частности — от разбора.* * С греческого «кризис» переводится как разбор, суд, судебное слушание; ответ, решение суда, осуждение; решительный финал; спор, состязание (словарь Вейсмана). Для чего же человечество исследует события, изучает обстоятельства и именует виновников прошлых дней? С целью оказать влияние на будущее.
Оно сохраняет надежду, что неточности прошлого не повторятся. Оно пробует частично компенсировать ущерб, нанесенный «К». Из чего возможно сделать вывод, что кризис имеется зло, которому должно противостоять. Очень принципиально важно установить, владели ли чиновники изначально свойствами не допустить «К».
В любом случае кого-то отстраняют от поста (дабы он поискал себе дело по плечу); кого-то — уверенного, что на его месте любой поступил бы так же — вовсе изолируют от общества (возможно, исходят из того, что в случае если человек не отличает хорошее от нехорошего, то воля и неволя для него также равнозначны). финансовый кризисы — не исключение. Они также не есть прекрасно.
К хорошему стремятся, а кризисами пугают. В случае если уменьшается производство, понижается уровень судьбы, растет безработица, преступность, число суицидов и банкротств, то в чем благо? Поменять посредственного начальника и избавиться от ненужного работника надлежит безо всякого объявления о кризисе. Это в интересах дела.
Хорошее возможно выносить не только из дистрофичного. Его надлежит поддерживать и умножать, легко по причине того, что оно — хорошее. Требуется лишь оценить состояние совокупности.
Квалифицировать явления и процессы нереально вне человека и без человека, и облеченные полномочиями не смогут быть сторонними наблюдателями за перемещением вверенного их попечению судна. Они — капитаны, значит, несут ответственность за всё, что происходит с управляемой ими совокупностью. Погода, течения, айсберги не в их власти. Но при перемещении судна они обязаны учитывать непредсказуемость стихий.
В итоге, они отдают команды: плыть — не плыть; в случае если плыть — то каким курсом и с какой скоростью; кому доверить штурвал и поручить наблюдение. * * * Рыночная совокупность сложнее планово-командной. Она соткана из противоречий. Неучет которых и ведет к катастрофическим последствиям.
То, что рынок не может обходиться без «ручного управления», тревожило лучшие умы человечества в далеком прошлом. К примеру, ответ данной неприятности искал Карл Маркс. Он предлагал избавить капитализм от главного антагонизма между публичным частной формой и характером производства присвоения прибавочного продукта. Он справедливо поделил капитал на производственный и денежный и, замечая за кризисами, правильно назвал их глубинную обстоятельство.
Тут прервемся и ответим на вопрос: из-за чего сбои в капиталистическом хозяйстве экономисты в большинстве случаев именуют «кризисами перепроизводства»? Задержка в пути часто разрешает достигнуть цели. События, провоцирующие кризисы, многообразны.
К трагедии способны привести неприятности в любом звене экономической цепи (напоминает живой организм: невидимый вирус либо царапина нежданно отправляют человека на инвалидность). Не смотря ни на что, всё сводится к разбалансированности предложения и спроса.
В зависимости от убежденности, на стороне спроса либо предложения происходит разрыв, экономисты делятся на два лагеря. (Возможно, имеется ищущие где-то посередине либо вовне предложения и спроса.) Неолиберальная позиция тех, кто во всем винит предложение, сводится к тому, что рост стоимостей, к примеру, на нефть приводит к снижению производительности (выработка на одного рабочего) и реально произведенного продукта. Это способно привести к росту стоимостей.
Исходя из этого в ответ на понижение предложения товаров требуется оказать влияние на уменьшение денег в экономике. Испытав неприятности с кредитованием, предприниматели вынуждены будут снизить зарплаты работникам до отметки их производительности. Случится очищение, и со временем рост возобновится.* * Влияние этих взоров на экономическую политику русского правительства разумеется. Успокоительные доводы адептов теории «катарсиса» сейчас будем слышать продолжительно.
Исходя из этого изложили ее за них. На нелогичность аналогичных подходов указывалось в далеком прошлом. В этом убеждала сама жизнь. Практически в любое время кризисам предшествовали не совсем успешные ответы конкретных лиц. Критики отдавали должное находчивости тех, кто всё растолковывал «циклами», но подмечали, что графики выглядят как «колебания», а не «круги». Корень зла они видели не в регулировании, а его качестве. Сейчас в Российской Федерации отмечается снижение не только заработных платов, но и работников.
Кто-то уходит добровольно, вместо низкооплачиваемого труда выбирая официальную безработицу. Кого-то отправляют в неоплачиваемые отпуска либо увольняют силой. Что и ведет к настоящему сокращению выпуска товаров.
На фоне падения стоимости одного бареля нефти не ощущается и ослабление потребительской инфляции. Следовательно, учение о «предложении» не дает ответов ни что произошло, ни что делать — в этот самый момент не обойтись без теории «спроса».* * Изложим ее сокращенно: подлинно ищущий отыщет полную версию в соответствующей литературе. Итак.
Уровень валового продукта зависит от совокупного спроса. Главное кейнсианское уравнение представлено как сумма затрат домашних хозяйств, бизнеса, страны на приобретение потребительских и инвестиционных товаров, скорректированная на величину чистого экспорта. Не смотря на то, что валовой продукт возможно посчитать и через доходы, но затраты выбраны неслучайно. Потому, что товар, не переданный клиенту, имеется запасы (услуги по большому счету лишены способности быть запасами).
Т.е. валовой продукт имеется продукт не только произведенный, но прошедший процедуру согласования цены. Что влечет обязательство уплатить назначенную цену. Цена выражается в финансовых единицах. В этом случае деньги делают роль меры цены.
Разумеется, что чем ниже уровень стоимостей, тем больший настоящий количество продукта способен купить клиент. Кроме этого, за деньгами закреплена функция средства платежа. Клиенту эргономичнее обменивать не товар на товар, а деньги на товар.
Применение денег в расчетах разрешает в единицу времени реализовывать большее количество товаров. Деньги в распоряжении клиента или личные, или заемные. Продавец деньги уже не различает. Его не интересует, где их забрал клиент: накопил ли, реализовал что-то ненужное либо забрал кредит. Займы оказывают тонизирующее влияние на производство.
Они являются частью платежеспособного спроса. Неслучайно в больших магазинах возможно оформить банковский кредит. Эта картина вдохновляет производителя. И по мере загрузки мощностей он принимает ответ об их повышении. Банк кредитует, рассчитывая, что заемщик способен из собственного будущего дохода уменьшать кредитную задолженность.
Появляется цепочка, в которой расходы и планы одного лица преобразовываются в настоящие доходы другого. Деньги переходят из рук в руки, из банка в банк, что разрешает расширять финансовое предложение. В случае если доходы заемщиков разрешают делать график погашения кредита, то всё трудится замечательно. Но в случае если неплатежи достигают критического уровня, появляется угроза кризиса.
По кругу, как эстафетная палочка, передаются уже неприятности. Все становятся хроническими должниками. Деньги всё больше рассматриваются как достаток. Для их сохранения многие идут на сокращение деятельности. В случае если количество денег в экономике недостаточен (чаще сравнивают с размером ВВП, но лучше с обслуживаемым данной суммой денег оборотом активов), то негатив распространяется практически мгновенно.
Само собой разумеется, это возможно назвать «кризисом доверия». Но возможно и «эрой крушения надежд». Исходя из этого для определения этих явлений лучше выражаться менее чувственно: к примеру, консервация ликвидности. Кризис постоянно сопровождается понижением настоящего потребления. Все начинают экономить. Как следствие — склады фирм первое время затоварены. Этим и разъясняется, из-за чего на фоне повышения бедности наблюдаются формальные показатели перепроизводства. Бесплатная раздача не приносит денег.
Плюс появляется обязанность по уплате некоторых налогов. Появляется парадокс: тогда как растет число безработных, продавец предпочитает дождаться потребительской активности. * * * Так мы подошли к тому, что приближает к разгадке тайны кризисов. Это — неверное распределение доходов между группами получателей (напомним: это домашние хозяйства, бизнес, государство).
Ошибочные затраты вероятны, но это только следствие неверных доходов. «Неверное» в смысле, что оно базируется не на экономически обоснованных потребностях, а на юридическом праве. Которое, как утверждал Ильин, не имеет ни объективного значения, ни смыслового содержания. Так как объективное нерушимо, без него нереально обойтись и его нельзя обойти.
О созданных человеком законах этого не сообщишь. Их содержимое изменяется в зависимости от текущего момента, старое объявляется вредным недоразумением, новое a priori превозносится до небес. Наивно полагать, словно бы экономика держится на университете частной собственности, конкуренции и свободе предпринимательства. Всё довольно, и это, в той либо другой степени, декларации.
Заявленные свободы довольно часто не совпадают с конкретными возможностями. Реализованный проект часто приводит и к убыткам. Вовлеченность в хозяйственный процесс обусловлена естественными потребностями в пище, одежде, жилье, наслаждениях, обороне, а не жаждой посостязаться, занять свободное время и покинуть в наследство фабрику.
Исходя из этого фундаментальными вопросами остаются: для кого, что, как и какое количество создавать. Быстротой нахождения верных ответов и скоростью их воплощения определяется устойчивость совокупности к кризисам. Джозеф Стиглиц приводит статистику кризисоустойчивости капитализма. Средняя частота происхождения кризисов с 1998 по 2005 годы — 1 раз в год. За последние 35 лет разные государства попадали в подобные обстановки более 100 раз.
В экономике все взаимосвязано. Сходу обращает внимание, что часть доходов не преобразовывается в потребление, а делается сбережениями: депозитами, ценными бумагами, употребляется для приобретения валюты. Полезно ли это для экономики? Лишь в случае если отмечается инфляция спроса. В то время, когда же речь идет о производственном спаде — это по большому счету социальное зло. Склонность к средствам зависит от уровня достатка, исторической памяти и традиций.
Воздействуют инфляционные ожидания и текущая оценка сбережений рынком. Нельзя не упомянуть о настроениях капиталистов. От их поведения зависят многие экономические пропорции. К примеру, отношение доходов наемных сотрудников, дивидендов собственников и прибылей предприятий.
Отыскать золотую середину тут весьма сложно. Вот что по поводу эффективности аналогичных поисков сообщил (кто бы вы думали?) Константин Петрович Победоносцев в начале XX века. «Они (это об ученых. — Прим. авт.) вывели формулу из великого множество явлений и фактов, но не могли исчерпать всего нескончаемого их разнообразия, всего последовательности комбинаций, каковые в каждом данном случае представляются.
И эти формулы были великим благодеянием для науки, которая благодаря им уяснилась и двинулась вперед, но ни одна из них не образовывает неподвижного, абсолютного закона для жизни: любая помогает лишь указанием для изучения, любая высказывает лишь известное перемещение, направление силы, которая в этом случае обязательно возмущается либо уравновешивается вторыми силами, действующими в противоположных направлениях. Исчислить математически воздействие этих сил нереально, их возможно выявить лишь верным чутьем практического смысла, и потому выводы и общие заключения политической экономии, не смотря на то, что и сделанные из неоспоримых фактов, имеют лишь предположительное, гипотетическое значение, а не значение решительного, абсолютного закона.
Так и будет разуметь их неизменно подлинный ученый, незараженный педантизмом книжной науки». Маркс (о котором упоминали) предлагал радикальное средство спасения от финансовый кризисов. Не тратить силы и драгоценное время, а раз и окончательно законодательно обобществить капитал. Да, он упрощал обстановку. Но обвинять его в верхоглядстве необоснованно.
Он был реалист и не верил, что капиталист согласится на прогрессивное налогообложение собственных доходов; что зарплаты будут поспевать за ростом производительности труда. Словом, не питал иллюзий по поводу экономической стабильности при власти капитала. С развитием финансовых взаимоотношений производство без платежеспособного спроса чахнет.
Как раз в кризисные моменты делается очевидным то, что, направляя доходы на накопления, потенциальные потребители, по сути, предают производство. Уровень качества антикризисных ответов направляться разглядывать через призму влияния на совокупное настоящее потребление. К примеру, чего не требуется делать, так это деятельно выручать фондовый рынок. Акции, по которым в ближайшее время проблематично взять барыши, на вторичном рынке и должны стоить «ноль».
Значительно громадную помощь возьмут корпорации, в случае если недорогие кредиты возьмут клиенты продукции. Это поддержит все технологические цепочки. Доходы просигнализируют инвесторам, что у фирм не всё так не хорошо и вселят уверенность в завтрашнем дне. Вторичный фондовый рынок в основном спекулятивный. Расширяясь, он уменьшает рынок потребления.
Что не полезно. Приобретение у спекулянта «падающего» актива не гарантирует, что он направит деньги на приобретение товаров. * * * Сейчас о рубле и последствиях его ослабления. С чем сходу столкнется (уже столкнулась) экономика, это с ростом издержек и потребительской инфляцией у фирм, применяющих импорт при производстве товаров.
На фоне общего спада маловероятно, дабы не сильный рубль смог оказать стимулирующее влияние на внутреннее производство. Плюс неприятности с погашением кредитов в зарубежной валюте. Для юрлиц задолженность по кредиту в валюте ведет к убыткам. Повышение номинальной прибыли от переоценки валютных квитанций — вероятно. Но при условии, что дебетовые обороты будут быть больше кредитовые. Исходя из этого нельзя исключать, что пострадают доходы бюджетов по налогу на прибыль.
Лишится ответственного довода и мысль превращения рубля в резервную валюту. В случае если преимуществ рубля не чувствуют кроме того резиденты, то этично ли навязывать его окружающим? Как видно, с одной стороны — вызывающие большие сомнения плюсы, с другой — явные минусы. Меры по борьбе с кризисом не смогут быть несложными.
Вправду, не сильный рубль — это защита от импорта. Но разве подобная защита не напоминает «ковровое бомбометание» и не убивает интернациональную торговлю? Где тут приверженность к глобализации? Протекционизм способен быть избирательным, а от курсовых «игр» так или иначе смогут пострадать все.
В течение восьми лет правительство сдерживало упрочнение рубля и гордилось третьими по величине золотовалютными резервами. Сейчас красивая возможность продемонстрировать, как трудится «подушка безопасности». Из-за чего выбрали девальвацию?!
Более того, известили о собственных замыслах методом, что напомнил стране о событиях десятилетней давности. Сейчас мы являемся свидетелями, как на руинах фондового создается другой рынок сбережений. Денежно «безграмотные» четко усвоили уроки прошлых лет и, на словах доверяя рублю, стали переводить накопления в доллары США и евро.
Причем дирижируют ими те, кто обязан защищать рубль. Закон «О страховании вкладов физических лиц в банках РФ». С октября эквивалент страховки увеличен до 700 тыс. рублей. Цель благая — не допустить снятие вкладов. Но вкладами будут считаться финансовые средства в рублях… и зарубежной валюте. Рублевые вклады физических лиц сейчас равны порядка 5 трлн. рублей. Валютные депозиты принесли держателям за четвертый квартал минимум 10% лишь на курсовой отличии.
Исходя из этого несложно предвидеть предстоящую конвертацию рублевых депозитов и давление на ЗВР. Но самая громадная опасность для рубля исходит от закона «О валютном регулировании и валютном контроле». Сейчас в него внесены значительные трансформации, в соответствии с которым обменять рубли на валюту без всяких ограничений может любое юрлицо.
Но, регулирующие органы на этот счетне особенно тревожатся. Первый заместитель председателя ЦБ (Улюкаев А.В.) подчернул, что, неспешно расширяя коридор доллара США и Евро, Банк России дает компаниям и населению время принять решение относительно структуры собственных валютных активов, не провоцируя панику. «Мы десять лет лепили доверие к рублю», — сообщил он, отметив, что резкие колебания курса рубля смогут это доверие подорвать.
Следуя данной логике, экономический ренессанс наступит не раньше, как все организовано запасутся валютой. Достигнув дна, рубль оттолкнется — и наступит обратный процесс превращения полезных активов в увеличение и деньги продаж. Приблизительно по такому сценарию и развивались события во многих государствах.
Кризис, спад, депрессия. На фоне неприятностей с ликвидностью снова расцветали товарные кредиты, бартер, векселя. Жизнь заставляла рисковать. Неспешно наступало долгожданный рост и оживление. Всё верно…
Но появляется вопрос: для чего тогда регуляторы? На отечественный взор, очень многое зависит от того, как скоро будет купирован спекулятивный валютный рынок. Держать зарубежную валюту впрок должно быть экономически невыгодно. Если не сократить спекуляции с валютой, то «влитое» естественным образом будет «выливаться».
Использовать ставку рефинансирования в качестве заграждения от валютных спекуляций, — это та же «ковровая бомбардировка». Между ставками по кредитам и депозитам ЦБ, несомненно, имеется взаимосвязь. Но, дабы достигнуть подобными способами заявленных целей, базисная ставка сейчас должна быть равна не меньше 40 (!) процентов годовых. Резюмируем. Национальными финансовыми единицами сейчас обиженны во многих государствах.
Применение американского доллара предопределили не фундаментальные факторы (состояние и размер экономики, развитие фондового рынка, бюджетные и платежные балансы, инфляция и пр.), а другие атрибуты, характерные резервной валюте (много тех, кто ее применяет; разветвленная сеть пунктов конвертации). Спекулятивный валютный рынок отвлекает деньги с товарных рынков. Рвение пополнить бюджет за счет ослабления рубля приведет к понижению текущих налоговых поступлений от настоящих продаж.
В кризисное время без валютных ограничений не обойтись. В совершенстве, запрет на спекуляции с валютой должны поддержать все страны. Чем больше их будет, тем стремительнее будет преодолен всемирный кризис. Данные государства и станут теми «точками роста», каковые поддержат всемирный спрос. Как валютные ограничения согласуются с рыночной экономикой? На отечественный взор, согласуются. Легко вступают в несоответствие с представлениями некоторых либералов.
Алексей Валентинович весьма совершенно верно выяснил финансовую политику последних лет. Доверие к рублю как раз «лепили». Не создавали совокупность, талантливую функционировать в критические моменты, но руководствовались больше эстетическими пристрастиями. Рапортуя о ЗВР — не подмечали роста личной задолженности перед нерезидентами. Хвастались капитализацией — но не изучили, чем она позвана. Пребывав в шорах фундаментального либерализма ничего, не считая бутафорий, родить нереально.
Текущие вызовы требуют филигранного владения и чутья экономическими инструментами. В экономике России накопилось столько нерешенных неприятностей, что развитие нехорошего сценария — самый вероятный вариант. Сравнительно не так давно услышали такие антикризисные советы: основное — продемонстрировать владение обстановкой. Для чего требуется… неизменно что-нибудь делать: энергично крутить штурвал, отдавать пускай ненужные, но в обязательном порядке громкие распоряжения и пр.
Рецепт вызывающий большие сомнения, но именно это сейчас и происходит. Оценивая «стабилизиционый замысел», возможно констатировать, — это комплект спорадических инициатив. Большая часть которых продиктована заинтересованностями тех, кто попал в перечень выручаемых.
Большое количество вопросов и к совокупности гос гарантий. К примеру, мешает ли она сговорам участников схемы; накладывает ли обязательства по улучшению оценки качества заемщика; не есть ли чрезмерно дорогой при существующей ставке рефинансирования? * * * Закончим мировыми стоимостями на нефть.
Оценивая инвестиционные замыслы, каковые реализовывали сейчас экспортеры нефти, цена в 40$ за баррель, наверняка, несправедлива. Но в условиях открытого рынка инвестиционную составляющую тяжело перекладывать на клиентов. На новости о выдаче лицензии на разработку месторождения, постройке трубопровода, расширении поставок и др. рынок вряд ли отреагирует ростом цен на фьючерсные договора.
А вдруг определит о войне в прочих сложностях и нефтяном районе у экспортера, то настроит себя, скорей, на их увеличение. На отечественный взор, страны-экспортеры не нашли оптимальные формулы ценообразования. И не смогли договориться между собой в условиях растущего потребления нефти. Любой пробовал увеличить собственную долю нефтедобычи.
Исходя из этого в то время, когда слухи о всемирный рецессии стали подтверждаться, упали и стоимость бареля нефти. При назначении цены продавцы предпочитали ориентироваться на фьючерсные договора, сейчас — вкушают плоды собственной недальновидности. Согласимся, масштабы понижения были неожиданными и для нас.
В чем-то переоценили собственную интуицию, быть может, заразились оптимизмом от тех, кто владеет громадными информационными возможностями. Их памятные слова и станут финальным аккордом в статье. Везёт дуракам, а мы трудимся с утра до ночи.
Да, имеется хорошие внешнеэкономические факторы, но давайте отыщем в памяти: и во времена СССР стоимость бареля нефти и газ также взлетали до небес, а результата не было, легко тупо закупали ширпотреб за рубежом и ко мне завозили. У нас вторая экономическая политика. Мы и в налоговой совокупности производим перенастройку, мы создаём резервы для страны, мы создаём условия для развития целых отраслей экономики.
Отечественная задача сейчас содержится не только в том, дабы дырки в почве сверлить, нефть и газ добывать и реализовывать их по дорогой цене — отечественная задача содержится в придании и диверсификации экономики ей инновационного характера ( Интервью Путина В.В. изданию Time , Декабрь 2007).
